Но сделать он ничего так и не смог. Явившийся старший прапорщик увел всех сверхсрочников с собой. Затем целый капитан инженерных войск забрал моих соседей-батайчан. Парни коротко попрощались, пожали мне руку и поспешили за офицером.
Я просидел в салоне самолёта ещё пятнадцать минут, пока меня не выгнал на улицу экипаж. Пришлось ждать снаружи, возле несамоходного трапа, под теплым и мелким германским дождиком. Заодно осмотрелся. Припарковался наш лайнер недалеко от двухэтажного комплекса строений и диспетчерской башни. С одной стороны посадочного поля проглядывались многоэтажные строения за куцей рощицей, а с другой виднелись ангары и авиационные капониры с техникой.
…
Ждал недолго. Пришедший старший лейтенант повёл меня к отдельно стоящему двухэтажному зданию.
— Сейчас медкомиссию пройдёшь и досмотр, а потом я тебя на место службы отвезу.
— А где я буду служить? — рискнул я задать вопрос на ходу, не по уставу, да еще и в спину.
Старлей недовольно на меня покосился, но видимо счёл нужным пояснить.
— 116-я бригада материального обеспечения в Альтенбурге. Но отвезу я тебя в Падиц, на медицинский склад, там был нужен человек с хорошим знанием немецкого языка. А если им не подойдёшь, я тебя к нам в автобат заберу, водителей и так не хватает.
Альтенбург? Падиц? Не, я конечно знаю, что существует такой город в Свободном государстве Тюрингия[126]. Там даже замок какой-то древний есть. Но в самом этом городе никогда не был. Я в Тюринги
За размышлениями я и не заметил как мы вошли в здание и в одном из коридоров наткнулись на сверхсрочников и моих соседей батайчан из нашего самолёта, которые подпирали стены в ожидании неизвестно чего.
Соболев, не обращая не на кого внимания, буквально протащил меня через коридор и вломился в дверь с табличкой — «смотровая».
— Какого хера? Я обедаю! — заголосил мужичок в белом халате, но увидя моего сопровождающего, сменил гнев на милость. — Пал Андреич, какими судьбами? Ты же в Союз улетел неделю назад.
— А теперь прилетел, Иваныч. Семью отвёз и к вам вернулся. Вот, бойца проверь по быстрому. А то я спешу очень. Потом дообедаешь.
— Конечно, конечно, — засуетился этот мужик. — Раздевайся, — это было уже мне, и я принялся разоблачаться.
— И вообще, какой обед в четыре вечера? — постучал по часам мой сопровождающий.
— Паша, ты часы забыл перевести? Сейчас только два часа.
— Вот же я, растяпа, — старлей хлопнул себя по лбу и занялся часами. — Сколько там на твоих золотых?
— Четырнадцать ноль четыре, — ответил обладатель белого халата и принялся натягивать резиновые перчатки.
Странная медицинская комиссия из одного медика быстро меня осмотрела и принялась писать что-то в моих сопроводительных документах. Даже не спросил ничего. Зато быстро. Явно мой старлей не так прост как выглядит.
Следующая комната, в которую меня привели, оказалось досмотровой. И здесь мой сопровождающий всех знал и его тоже все знали. Так что мои шмотки в сидоре быстренько прошмонали, проверили карманы на моей афганке, но сапоги даже никто и не подумал приказать снять.