…
К этому времени я уже закончил университет, получив наконец высшее образование. Александр после памятного лета 2005 года тоже взялся за ум и закончил старшую школу на единицы и двойки, что позволило ему поступить на бюджетный медицинский факультет Берлинского Гумбольдтовского университета.
Я же вплотную занялся подготовкой к времени «Биткоин». В начале лета 2009 года я запустил свою майнинг-ферму. Наверное, самую первую в мире. До «асиков» было еще далеко, поэтому я использовал для майнинга интеловские процессоры «i7-965 Extreme Edition» на сокете «LGA 1366».
Не забыл я и о приближающейся эре добычи криптовалюты с помощью видеокарт. В конце 2009 года на все свои сборки установил новейшие «HD 5870» от АМД. Я понимал, что всё это техника скоро устареет и появятся более работоспособные процессоры и видеокарты, но на начальный период добычи крипты и установленного мной оборудования вполне хватит чтобы хапнуть как можно больше ключей.
Помня про непредсказуемость продолжительности жизни хард-дисков, я старался распечатывать адрес с ключом на бумаге и прятать в дальний сейф.
В 2011 году, с появлением американской компании «Casascius Bitcoin Mint», начавшей выпуск физических биткоин-монет, я приобрел у них в течении пары лет более десяти тысяч позолоченных монет номиналом в двадцать пять биткоинов.
В 2014 году несколько блокчейн-фирм создали в швейцарском городе Цуг так называемую криптодолину. И хоть курс к тому моменту уже колебался в районе двухсот, трехсот долларов за ключ, я стал скупать крипту и у них.
Первые продажи ключей, с выводом средств через Райффайзен банк, я сделал только в феврале 2017 года, когда стоимость битка перевалил за тысячу долларов. Продолжая майнить на своём, уже устаревшем оборудовании, я потихоньку сливал накопленные ключи. И если в феврале биток стоил тысячу, то в декабре он добрался до памятной мне цены по прошлому миру в четырнадцать тысяч долларов.
…
К этому времени Александр уже перебрался в Азов и вплотную занимался своей фирмой. Мы с матерью смогли выделить ему на стартовый капитал три миллиона евро, плюс, я пообещал ему практически неограниченное финансирование, когда заработает мой проект. Он конечно отнесся скептически к моему обещанию, но впоследствии я смог его удивить, когда закупил для него производственные линии полного цикла на сумму более ста миллионов евро. А заодно, ему и супруге напророчил глобальную пандемию через два, три года и предложил всерьёз к ней подготовиться, работая на склад с оплатой себестоимости с моей стороны.
Особых доходов у его молодой компании пока не было, и он был вынужден согласиться на моё предложение. А я порадовался, что теперь у России будет больше шансов выйти из ковид-эпидемии с меньшим количеством жертв из-за нехватки средств защиты. Оля же, помня что я, в основном, всегда оказываюсь прав, тоже увеличила выпуск медицинских расходников. Правда, не забыв выцыганить с меня дополнительные компенсации своих расходов. Вырастил на свою голову бизнес-леди.
Как мы ни готовились к приближающемуся кошмару, но оказались не готовы к тому, что одной из первых жертв эпидемии станет наша баба Тоня. У нее в 2019 году развилась катаракта, и она, по совету одной из своих подружек, решила поменять хрусталики. Сашка предлагал ей оплатить замену в одной из многочисленных частных глазных клиник Ростова-на-Дону, но старушка упёрлась и захотела как все, по «квоте»[204].
Помня, по историям из своего мира, что хрусталики, которые устанавливали за счёт государства, были все монофокальными, то есть или ты прекрасно видишь только вблизи, или только вдаль. Мультифокальные, те, что обеспечивали идеальное зрение на любых расстояниях были дороги и доступны только в частных клиниках. Мне пришлось проинструктировать Сашку, чтобы тот кому надо заплатил в областной больнице. Для того, чтобы бабуле поставили мультифокальные, но оформили всё как бесплатные.
После первой операции, бабушка искренне радовалась, что видит прооперированным глазом, «лучше чем в детстве». Второй хрусталик она меняла в январе 2020 года, где всё в той же областной больнице, гуляя где непопадя и совершенно забыв про просьбу внука и правнука носить защитную маску, подхватила одной из первых тот самый злополучный вирус ковида.
Болезнь сожрала её молниеносно. Всего три дня — и бабули не стало. Ещё бы пару лет — и дотянула до своего столетия. В связи с этой пакостной болезнью я еле успел на похороны. Как она и завещала, постоянно меня проверяя, не забыл ли я о её последней воле, дозахоронили её в могилу к сыну.
Я стоял в снегу, перемешанном со свежей землёй, и смотрел на маленькое фото, прикрепленное к кресту. На нём было лицо женщины, которая сначала для меня была чужой, потом, с годами, становилась всё ближе, любимей и роднее. Я вспоминал как она драла мне уши, как мы с ней ругались, мирились, обсуждали различные проблемы. Рядом, привалясь к моему плечу, стоял сын. И тоже молча смотрел на фотографию бабули, наверное вспоминая что-то своё и из их летних взаимоотношений. Оли с остальными детьми не было, я запретил им рисковать своим здоровьем. Захотят, потом сами приедут.
Привычно перекрестившись слева направо, я улыбнулся, вспомнив её бурчание по поводу моего «неправильного» возложения креста на себя, и почти прошептал:
— Царствие небесное тебе, Антонина Алексеевна, пусть земля тебе будет пухом.
Осталось только одно незавершенное, как я думал, дело. Узнать куда делась душа её настоящего внука. Для этого надо обязательно приехать через год, в июне 2021 года, в момент появления злосчастной шаровой молнии в моей родной Луге, чтобы выяснить поменялся ли я с Женькой телами или перенесся сам. И если сам, то что случилось с моим старым телом?
Эпилог