Я прямо ощущал, как мои брови ползут вверх от удивления. Не понимал, чего это она!
— Что-о? Почему это я — сволочь? Да еще и наглая?
— Ненавижу тебя, гада! Знаешь, как я тебя ненавижу! — она не кричала, нет. Говорила вполголоса, но мне чудилось, что ее голос эхом отражается от стен маленькой комнатки без окон и оглушает меня. На ее лице, казалось, сейчас были одни глаза — такими они стали огромными! И из глазищ этих вдруг потекли слезы. И это было так просто, так естественно — шагнуть к ней и прижать к себе.
24
Милая нежная Лиза, а говорит какие-то гадости! Так и стоял бы, прижав ее к себе, целую вечность. Хрупкое тело вздрагивало, руки вцепились в рубашку. Я не понимал причины ее слез, а тем более, почему она вдруг говорит мне что-то необъяснимое и злое.
Но не о том… совсем не о том думал сейчас! Думал, что слезы ее так же быстро прекратились, как и начались и о том, что она горячо и влажно дышит мне в шею. Гладил по распущенным волосам и готов был лужицей растечься у ее ног, лишь бы не плакала, лишь бы подольше стояла вот так рядом.
Но целомудренные мысли быстро покинули мою пьяную голову. И, забыв, что хотел что-то спросить у нее, осторожно поцеловал в шею, отодвинув в сторону волосы. Она вздрогнула и придвинулась ближе.
Горячая ладошка распласталась по моей груди и стала поглаживать, едва касаясь. Эти легкие прикосновения обжигали, дурманили голову, но мне нужно было больше, намного больше…
Сердце молотом стучало о грудную клетку, когда я за подбородок приподнял ее лицо и быстро, чтобы не успела передумать и сбежать, поцеловал в губы. Сладкая, нежная моя девочка… Как же долго я этого ждал! Со стоном прижал ее к стене, впиваясь в губы, не сдерживая больше своего бешеного внезапного желания, шарил руками по телу… Под свитер… быстрее… бюстгалтер расстегнул, чуть не вырвав крючки. Накрыл ладонями грудки…
Не думая о том, что в любую секунду и из дома, и с улицы может кто-нибудь зайти, целовал ее со всей страстью, со всей любовью, на которую был способен. Когда оставил в покое губы и, целуя, спускался ниже… к груди, слышал, как шепчет:
— Матвей… мой Матвей…
И знал, еще немного и уже не остановлюсь… прямо здесь… только с нею…
… - О, ребята…. шухер! Сейчас Маринка с Вербицкими зайдет! — с трудом оторвавшись от Лизы, я обернулся и увидел Сергея, который, видимо, чтобы не смущать нас, разворачивался лицом к входной двери, то есть к нам спиной. — Если что, я ничего не видел и держу дверь.
Дрожащими руками натянул ее свитер поверх обнаженной груди. Снова прижал к себе свою девочку. Она закрыла лицо руками. Нельзя ее сейчас к людям — на лице написано, чем только что занималась. На ухо шепотом:
— Идём в ванную.
На ступеньках уже слышались шаги, разговор и женский смех. Открыл дверь в дом и за руку потащил Лизу за собой, бросив Сереге "спасибо". Направо от входа, рядом с кухней, у брата ванная комната. Главное, никого не встретить по пути. Она не сопротивлялась пока мы шли, но, когда я открыл дверь и подтолкнул ее туда, не отпускала мою руку.
— Лиза, иди — полон дом гостей. Умойся, посиди там минут десять.
Хотя, мне очень нравился ее вид. Вид женщины, которую хорошенько поцеловали и немного поласкали… мои руки и мои губы… Взъерошенная, слегка помятая, любимая… Не ожидал, что она снова будет сопротивляться, но Лиза упрямо сдвинула бровки и сказала:
— Меня сюда, а сам к этой… к Саше?
Ревнует. Ревнует? Серьёзно? Так вот в чем дело! Она ревнует! В окно, наверное, увидела. Отсюда и злость ее и обвинения какие-то дурацкие! Радость затопила сердце даже сильнее, чем несколько минут назад возбуждение. Не мог уйти, оторваться от нее. Запихнул в комнату и сам зашел, закрывая дверь на замок изнутри. Обхватив за ягодицы, посадил на стиральную машину. Она охнула от неожиданности и вцепилась в мои плечи. Выдохнул в ее губы:
ebooksa