— Итак, ты та самая Карина, которая любит подглядывать. Понравилось?
И все слова вылетели из головы. Я определенно уловила, что он имеет в виду. Побледнела, уставилась в пол, соображая, что нужно в таком случае сказать. Странное дело, но как раз для таких случаев я готова не была.
— Я спросил, тебе понравилось?
Забубнила под нос, саму себя притом не очень слышала:
— Нет… Я не специально! Я… сумочку… Не хотела мешать… Вообще не собиралась…
— Ты с кем сейчас разговариваешь? Я вроде бы вопрос задал. На меня посмотри.
Я подняла взгляд и вздрогнула. Он улыбался. Этого я точно не ожидала. У него глаза очень темные, черные почти. Демон во плоти, но улыбка к этому образу не клеилась. И тон как будто другим стал — мягче:
— Карина, отложи тряпку и сядь. Что ты позеленела вся? Я просто спрашиваю.
Медленно развернулась, еще медленнее заняла кресло напротив. Руки дрожали. Но я все же не забитая скромница, просто его неожиданное появление меня из колеи вышибло. Использовала эти секунды на то, чтобы собраться с мыслями. Села, выпрямила спину, подняла подбородок. Правда, в глаза ему смотреть не могла, потому говорила в сторону и делала все возможное, чтобы голос не сильно дрожал:
— Александр Дмитриевич, я должна принести извинения за тот раз. И, конечно, вину признаю — правила я знала. Но тогда все так получилось… я не планировала! Понятно, что я нарушила договор, но признаваться — вышло бы еще более бестактно. Потому я промолчала.
— Что за манера — отвечать на какие-то собственные вопросы, а не те, которые тебе задают? — он едва уловимо прищурился, но улыбка не пропала. — Я спрашивал только одно: тебе понравилось подглядывать?
— Что? — я никак не могла уловить смысла.
— Я знал, что ты в доме. Но тогда решил не мешать.
— Что?! — теперь я снова вскочила.
— Сядь. Мы разговариваем, — сухо отрезал он, и я снова рухнула в кресло.
Теперь у меня голос задрожал еще сильнее:
— Как это — знали? Целую неделю знали?! И тогда…
— И тогда, и целую неделю. Когда въезжал, Никита сообщил, что ты зачем-то вернулась в дом. Я тебя не видел, потом выяснил, что ты вышла только через три часа.
Никита — это, видимо, тот самый охранник, которого я улыбаться и здороваться научила! И он так бессердечно меня сдал? Сразу же?! Робокоп хренов!
— Но… почему вы тогда не уволили меня? Неделя прошла! — я не могла поверить.