Однако у тети Дарьи были в характере и изъяны. Иногда она могла обидеть ближнего человека, и очень больно.
Она вышла замуж за вдовца дядю Федора Шомбоева с сыном на руках. Потом у нее появились и свои дети. И она почему-то невзлюбила приемного сынишку Сашу. Ей казалось, что дядя Федя своему первенцу уделяет больше внимания, чем остальным детям.
Нелюбимого Саньку она с самых юных лет стала привлекать к делу. Бывало, затопит печь, разбудит его, посадит малютку возле печи и, чтоб тот не уснул, дает ему какую-нибудь работу: прясть, мотать нитки с веретена в клубок, чистить картошку, даже вязать кружева, а сама убежит на деревню.
Уже взрослого Саньку никуда, даже на посиделки, она не отпускала, не давши ему с собой какой-нибудь работы.
— Вот возьми, — скажет, — прялку и кати с богом, и смотри без двух веретен пряжи домой не возвращайся.
— Я же не баба, чтоб с прялкой-то туда ходить, — как-то раз возразил ей Санька.
Действительно, с работой на посиделки ходили только девушки. Так у вепсов было принято испокон веков.
— Без дела тебе там сидеть некогда. Вишь, сколько вас у отца собралось. Коли работать там не желаешь, сиди и пряди дома, — скажет.
Вначале, естественно, над Санькой ребята подтрунивали. Но потом к этому привыкли, и Санька уже не чувствовал себя белой вороной. Так до ухода в армию он и ходил на посиделки с женскими занятиями.
В общем, Санька не видел свободной минутки. Только и слышно было в доме: «Санька, иди принеси…» «Санька, поди сделай…» Он, привыкший не перечить родителям, шел и делал.
— С работой-то ты, Саня, и не увидишь, как пролетит молодость, — однажды сказала ему моя мама.
Он улыбнулся в ответ:
— Что поделаешь, тетя Лиза, коли судьба мне выпала такая.
Санька, помнится, долго никак не осмеливался сплясать кадриль. Невысокий, широкоплечий, длиннорукий и чуть сутулившийся, он словно стеснялся сам себя. Сидел где-нибудь в уголке и работал себе. Мне даже жалко становилось его. Временами хотелось подойти к нему и упрекнуть его во всеуслышание: «Ты чего сидишь-то. Али хуже других?» И вот однажды случилось неожиданное. Подходит к нему Егор Пальцев и с ехидной улыбочкой говорит:
— Девица, брось пряжу и иди со мной кадриль плясать.
Саньке не понравилось такое обращение и он ощетинился:
— Какая я тебе девица?!.
— А кто же ты тогда? Ха-ха! Теленок?
Санька отбросил прялку да так поддал Пальцеву, что тот, пролетев через всю избу, головой открыл дверь и очутился в сенях.
Очухавшись, он пошел на Саньку, чтобы дать сдачи, но тот опередил его и толкнул еще сильнее. Почесав, лежа на полу, ушибленный затылок, Ешка решил принять все это за шутку. Протянув сквозь зубы: «Да, крепка, однако ж, эта барышня на руку… Ох и крепка». Он встал и, словно ничего не случилось, под общий смех ребят и девчат уселся на лавку. А Санька выбрал себе в напарницу самую красивую, Анну Бойцеву, и стал плясать кадриль. Да так красиво, что все другие пары даже остановились, засмотревшись на них.
ebooksa