– Да, это я чувствую, но мне не хватает именно духовной практики. Как бы пощупать эту закаленную духовность? Все же считаю, что по большому счету это всего лишь физическая закалка.
– А чего ты ждешь? – продолжил Герман. – Что вылезешь и станешь пуленепробиваемым? Или научишься молниями стрелять?
– Гер, ну ты же понял, о чем он. Зачем сразу в крайности впадать? Тем не менее иногда чувствуешь себя пуленепробиваемым, когда после проруби ни одна болезнь тебя не берет.
– Вот-вот, верно!
– Ну, я-то знаю, что на самом деле это все из-за того, как я питаюсь.
– Ой, да пошел ты! – начиная улыбаться, ответил Герман.
Все вместе посмеялись.
Парк был просто волшебным! Холмистый, он таил в своих недрах много разлапистых деревьев с особой энергетикой. Конечно, окружающее буйство природных красок не было на сто процентов похоже на картины из моего сна про черное зеркало, но все же чем-то эти локации перекликались друг с другом. Вот только вместо тропинки была тоненькая речушка, а по бокам стояли не настолько тесно произрастающие деревья.
Навстречу нам шли люди с пятилитровыми баклажками, в которые они набирали воду домой. В каждом третьем я подмечал духовно заинтересованных людей. Их выдавали длинные бороды, одежда с особыми рисунками и слова, которые я успевал услышать, пока они проходили мимо.
Мы пришли.
Место, где все обливались водой, было огорожено заборчиком с нарисованными на нем славянскими символами. Миша поставил принесенные ведра под струи воды, вытекавшей из двух труб, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга.
– Ну все, набирается. Кто первый? – спросил он.
– Конечно я! – уверенно ответил Герман.
– Ой, вы шлепки взяли, а я и не подумал об этом.
– Ничего страшного, я иногда без них хожу. Просто стопы чуть больше мерзнуть будут, вот и все, – ответил мне Миша.
Тем временем Герман раздевался, стоя с невозмутимым лицом. Глядя на него, казалось, что ему сейчас предстоит биться с кем-то в кулачном бою, а не обливаться водой. Видимо, это был для него своего рода ритуал, эдакая моральная самоподготовка без лишних слов. Он повесил одежду на деревянную загородку, за которой можно было спрятаться непосредственно в момент обливания, чтобы не пугать окружающих своим голым телом.
На теле Германа обнаружилось несколько крупных черных татуировок. Многие символы оказались знакомы мне, поскольку являлись языческими, древними и солярными. Под зимней курткой не было заметно того, что он очень хорошо физически развит. Герман являлся обладателем очень жилистого и рельефного торса. Мне не так уж часто доводилось общаться с подобными людьми, поэтому я стал даже слегка побаиваться его. Герман выглядел весьма боевито. Совсем не хотелось, чтобы возникали какие-то споры с ним.
В моей голове сам собой сложился его мысленный образ в виде наполовину прижатого курка. Если чуть надавить, то раздастся выстрел.
Тем временем мощный Герман разделся, поставил перед собой два наполненных до краев ведра, закрыл глаза, приподнял голову и глубоко вздохнул. Замерев так на пару секунд, выдохнул, после чего взял в руки одно ведро и резко вылил его на себя одним движением. Я услышал от него лишь чуть резковатый выдох носом, больше не было никаких эмоций.
Следующее ведро он выливал на себя уже намного медленнее, методично обдавая ледяной водой свои голову, грудь, спину и плечи. Все его движения были скупы и точны, наглядно подтверждая его слова о том, что он действительно не пропускает ни одного такого омовения по выходным.