Последствия

– Ладно, начинай.

Всё же силы, потраченные беспрерывными дневными заботами, восполнить алкоголем невозможно, и Вильям, подтащив своё тело к Лиаму, боком опустился на цветы так, чтобы сила притяжения не мешала ему пить, вдобавок вырвав растения, заслонявшие лицо собеседника.

– У тебя есть брат?

– Нет.

– Может быть, слышал что-нибудь о братских отношениях?

– Нет. И перестань, пожалуйста, вздыхать. Я не могу это слушать! – воскликнул Вильям, когда после его отрицания Лиам гулко выдохнул.

– У меня есть младший брат.

– Насколько младший?

– Лет на семь, наверное… Мы с ним, когда мне было…

– Это можешь упустить.

– Наш дом сгорел вместе с родителями.

– Как так? – вслед словам Лиама резко вставил Вильям.

– Они хотели потушить огонь- вбежали в дом- крыша обвалилась. Возможно, им перегородило выход или же убило сразу, я не знаю… А мы стояли на улице. У нас не было ни родственников, ни знакомых, ночевать нам было негде, и мы просто ходили по лесу, и ели всё, что считали съедобным. Когда-то я ел подобные цветы. – Лиам усмехнулся, повернув голову в сторону, где ещё цвели растения, не сорванные Вильямом. – К счастью, это было летом, и наше путешествие продолжалось не больше месяца. Мы нашли друзей…

– В лесу?

Вместо ответа Лиам кивнул и возвратил голову в предыдущее положение, занявшее место часовой стрелки, остановившейся на десяти часах- откуда он мог смотреть как на небо, так и на Вильяма.

– И остались жить с ними.

– Как-то ты из далека начал.

– Неинтересно?

– Ещё есть время, продолжай.

– Всё же возраст важен: мне было пятнадцать, а Генри- восемь. Эти люди чтили авторитет и имели небольшую иерархию. Мы сразу решили, что останемся у них, поэтому я понял, что должен показать себя и занять не последнюю ступень. У меня был характер, хотя взбирался я долго, всё же расположение их к себе заслужил. Мои достижения доставались и брату, хотя он тогда ничего не делал, но я не мог бросить его внизу. Через несколько лет кое-что произошло и у… у наших друзей сменились приоритеты. Меня это коснулось в приятном смысле- я стал не последним человеком среди них. Но я был занят только развитием себя, а Генри только тащил за собой, будто держа его на поводке, чтобы он не убежал от меня ни вниз, ни вверх. Я не заботился о том, как выгляжу со стороны, и каким человеком кажусь в глазах других, и с братом не сближался… мы были как очень близкие друзья. Иногда мы с ним разговаривали, как я с тобой сейчас, но дальше общеизвестных моих мыслей, я не рассказывал. Но, как потом оказалось, Генри считал меня будто своим предводителем, эталоном, самым совершенным. И за несколько лет полностью скопировал те мои черты, которые видел. Он буквально стал тем мной. Но я был не тем, кого играл. Конечно, большая часть меня составляла тот образ, но он был дополнен тем, что я бы никогда не привнёс в своё мышление. С годами я начал убирать эти несуществующие детали, и прогресс моего подъёма по лестнице замедлился, а после вовсе прекратился. Я очень нравился тем людям, и когда я поменялся, они нашли мои «таланты» у Генри. Он, влекомый их поддержкой, сорвался с моего поводка и устремился вверх, теперь таща за собой меня.