"Мам, я пойду к Майку ненадолго", - сказал я, проходя мимо гостиной.
"Хорошо, дорогой", - отстранённо ответила она, её внимание было приковано к телевизору. - "Будь дома к десяти."
"Буду."
Спустя три минуты я уже стоял перед домом Аниты. Я заметил, что в гостиной всё ещё горел свет и мерцал голубой экран телевизора.
Я занервничал, размышляя о том, что я буду теперь делать. Это точно хорошая идея? Если я неправильно всё понял, то у меня будут большие неприятности. Возможно, меня даже заставят ходить к мозгоправу.
Но мой маленький друг уверял меня, что я делаю всё правильно. Даже в 32 года я прислушивался к нему больше, чем следовало бы.
Я подошёл к двери. После небольшой, испуганной паузы, я постучался.
Её голос послышался за дверью.
"Кто это?"
"Это Билли", - ответил я, не слишком громко, но достаточно, чтобы меня услышали.
"Билли?", - спросила она в недоумении.
Вскоре дверь открылась на 15 сантиметров, открывая мне Аниту. На ней был халат, облегающий её тело. На лице не было макияжа, а голова была обёрнута в полотенце, с торчащими тут и там волосинками.
"Здрасьте", - смущённо сказал я, даже не притворяясь. - "Могу ли я... Ну, поговорить кое о чём?"
"О чём?", - недоумевающе спросила она.
"Это личное", - ответил я ей. - "Могу я войти?"
"Эм..."
Она засомневалась на секунду, и это заставило меня поверить, что я совершил ужасную ошибку. Затем она сказала:
"Конечно, заходи."
Она распахнула дверь, позволяя мне зайти. Войдя в её гостиную, я закрыл за собой дверь.
Сейчас её гостиная была безупречно чистой. По телевизору шли новости. На кофейном столике возле дивана стоял бокал вина. Взглянув на кухню, я заметил полупустую бутылку вина. Надежда вновь вернулась ко мне. Она пила.