— Ну… Грамотного человека никто не обидит. А если обидят — напишешь жалобу в волость. Там обидчика сразу накажут.
Вот здорово! Тогда я и князя бояться не буду!
Урок начался. Поначалу Чуурай трудился изо всех сил и даже высунул язык от старания. Однако когда они дошли до буквы «Д», рука отказалась повиноваться сыну охотника.
— Сестра! — заныл он. — Оказывается, это совсем неинтересно — буквы! Давай лучше порисуем! Я — нашу упряжку и отца на нарте. А ты?
— Ладно, рисуй, — вздохнула Нюргуна. — А я напишу письмо.
Чуурай с увлечением принялся за более привычное дело, рисовать он любил и умел. Пока Нюргуна заполнила черными угольными буковками свою половину бересты, мальчик успел покрыть легкими штрихами несколько полен.
— Смотри! — дернул он Нюргуну за рукав. — Вот это — мы с тобой поймали горностая. Это большая река несет твой плот в Ледовитое море. Это встает солнце.
— А здесь что за чернота?
— Это ночь. Но почему ты говоришь — чернота? Видишь — я звездочки оставил, не замазал!
Нюргуна погладила его по голове.
— Молодец, Чуурай.
— А ты что написала?
— Тебе интересно?
— Прочти!
— Ну, хорошо. — Нюргуна отбросила косы за спину и прокашлялась. — Слушай. «Дорогой друг мой, где ты, близко ли, далеко? Думаешь ли обо мне? Ты, наверно, в сердце своем похоронил меня, но я жива, я помню о тебе…»
Она разрыдалась.
— Сестра, что ты? — вскрикнул мальчик. — Неужели убиваешься по этому гаду, сыну Куонаскы?
— Нет, дружок, — обняла девушка Чуурая. — Сын Куонаскы здесь ни при чем.
— А кому ты пишешь? Как его зовут?
— Это не важно, Чуурай… Ты все равно не знаешь.