Кровная связь

Я чувствую, как они растут и набухают внутри нее, стремясь вырваться из нее и захватить меня в тот момент, когда мы кончим и свяжемся. Мои собственные узы давят на мою кожу, тянутся к ее и готовы быть связанными с ее навсегда. Я почти злюсь, что это происходит так быстро, что они оба так отчаянно хотят быть друг с другом, что доводят нас обоих до предела.

Я не хочу, чтобы это заканчивалось.

Руки Оли слегка дрожат, а затем она наклоняется, чтобы опереться на локти, кусая подушку, когда я снова шлепаю по розовому пятну на ее заднице. Кожа там горячая, когда я снова провожу по ней рукой, но ритмичное сжимание ее киски на моем члене говорит мне все, что мне нужно знать о том, любит ли моя Связная немного боли вместе с удовольствием.

Это также подталкивает меня прямо к краю, моя рука скользит по ее бедрам, чтобы провести по ее клитору и потянуть ее прямо ко мне, к самому большому оргазму в моей жизни. Не только потому, что это с ней, моей сладкой, но и потому, что эйфория моих уз от того, что я наконец-то соединился с нашей второй половинкой, заставляет меня видеть звезды.

Я почти теряю сознание.

Это неловко, но Оли просто рухнула подо мной на одеяла, мое тело следует за ее, словно она — чертово солнце. Она содрогается, дыхание вырывается со всхлипами, а кожа неестественно светится, когда мои узы омывают ее и дают ей все. Черт, она извивается на моем члене, и я почти кончаю снова.

Я даже не знал, что такое возможно.

Я жду, пока снова смогу видеть, а затем вырываюсь, беру ее на руки и прижимаю к своей груди, крепко целуя ее в губы, хотя она все еще едва соображает. Дымка застилает ее глаза, и, черт возьми, это невероятное зрелище. Как бы мне ни было неприятно смотреть на нее после того, как она связалась с Грифоном… когда она осваивается с моей Связью, это просто охренительно. Когда это касается моей шеи, она крепко обхватывает меня руками, так что я даже не отпускаю ее… Я мог бы умереть самым счастливым Привязанным на Земле прямо сейчас.

В какой-то момент, сразу после того, как наши узы остепеняются и ускользают от нас, я вижу, как в ней поднимается паника, ужас перед тем, что может случиться, если она станет сильнее, и в этот момент мне приходится подавлять свои собственные чувства по поводу ее уз. Я должен подавить разочарование от того, что это так сильно напугало ее всем, что было сделано, потому что все это было сделано для того, чтобы сохранить ей жизнь и безопасность, насколько это было возможно.

Это моя семья, которую я должен ненавидеть.

Оли быстро моргает, стараясь не дать слезам пролиться, и вытирает щеки, когда они все равно текут. — Ты обещаешь не жалеть об этом, да? Даже если… даже сейчас, когда мои узы станут сильнее и начнется что-то новое и отвратительное?

Я немного наклоняюсь, чтобы мы были глаза в глаза, и осторожно беру ее за шею одной рукой, чтобы быть уверенным, что все ее внимание приковано ко мне. — Оли, мне нужно, чтобы ты выслушала меня прямо сейчас, потому что я никогда в жизни не был так чертовски серьезен по отношению к чему-либо. Ты — моя Связная. Если ты станешь сильнее и сожжешь весь мир дотла, то я буду рядом с тобой и буду смотреть, как он горит. Я не хороший парень, Оли. Я не один из Дрейвенов или Шоров этого мира. Это ты и я, и ничто другое не имеет для меня значения.

Она снова опускает голову мне на грудь, и я чувствую слезы. У нее был тяжелый день, но меня все равно разрывает на части то, что она чувствует себя так. — Не плачь, сладкая. Не плачь, потому что это заставляет меня чувствовать себя жестоким, и весь этот город превратится в руины вокруг нас, если я выйду из себя прямо сейчас.

Мои губы прогоняют горячий поток слез по ее щекам, и, черт возьми, я бы сделал все, чтобы забрать у нее этот страх и боль. Все, что угодно, лишь бы этот мир не причинил ей еще больше боли. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу, как она лежит на столе, а Сайлас, мать его, Дэвис стоит над ней с ножом, и я больше не могу этого выносить.

— Оли, я хочу тебя больше, чем когда-либо хотел чего-либо в своей жизни… за исключением того, как сильно я хочу, чтобы ты была в безопасности. Я хочу, чтобы ты была настолько сильной, насколько мы можем тебя заполучить, даже если это означает, что твои узы начнут пожирать каждую встречную душу. Это делает меня таким же плохим, как мой отец и остальные члены Сопротивления? Может быть. Возможно, но это цена, которую я с радостью заплачу. Дорога в ад для меня вымощена всем тем, что я готов сделать для тебя, и этот список никогда, блядь, не закончится.

* * *

Я просыпаюсь перед рассветом, чтобы пописать. Мне не хочется покидать уют одеял и мою Привязанную, но когда я возвращаюсь ко входу в пещеру, вокруг нас светлеет рассветное небо, Оли выглядит идеально, лежа на животе среди одеял.

Одно наброшено на ее талию и задницу, как будто она пыталась быть скромной, когда мы засыпали вместе, но с треском провалилась в этом. Ее волосы разметались, а щеки слегка порозовели от тепла пещеры. Это была идеальная ночь, которую я не хочу оставлять позади в ближайшее время.

Я хочу запомнить этот момент навсегда.

Я бы сфотографировал ее там, но Дрейвены и Бенсон так пристально следят за мной, что в конечном итоге они это увидят, а этот момент не для них. Это для меня и моей прекрасной Привязанной, великолепной и опасной, какой она является, и я не стал бы делиться этим ни с кем из них, даже если бы от этого зависела моя жизнь.