В доме лжи

22
18
20
22
24
26
28
30

– По-моему, ты не столько связываешь концы, сколько хватаешься за соломинки.

– Могу тебе предложить кое-что на обмен.

– Да ну.

– Если бы ты устроил мне одну встречу…

– Сначала скажи, что у тебя есть.

– Я знаю про Ларри Хьюстона.

– Ну, он человек из прошлого.

– Джеки Несс когда-то интересовался у тебя, кто в наше время умеет взламывать сейфы. Ты отправил его к Хьюстону, Хьюстон проник в офис Эдриена Брэнда. Стюарт Блум забрал все, что они нашли.

– Ну и что?

– А то, что вдруг тебе стало интересно, что хранилось в том сейфе. В любом случае следовательская группа захочет переговорить. Если они узнают, что я тебя предупредил, меня в Сибирь закатают.

– Пусть спрашивают о чем хотят. Не припомню, чтобы кто-нибудь тогда заявил о взломе.

– Тем занимательнее, правда? У Брэнда забрали что-то настолько интересное, что он даже не захотел распространяться, что у него это забрали.

– Спросили бы вы у него сами. Когда он придет в себя после того, что устроил ему Несс.

– Но пока…

– Ты на машине?

– В обществе своей верной дворняги.

– Тогда поглядывайте в телефон, оба. Сразу прислать не обещаю.

Сообщение, однако, пришло меньше чем через десять минут.

Проулок за Сингхом.

Ребус с Брилло на поводке прогулялся до углового магазина, где он в свой прошлый визит покупал “Санди пост”. Проулок оказался не тупиком – высокий забор отделял его от пустыря на задах заброшенного магазина. Сам проулок служил полигоном для выброшенных телевизоров и матрасов, из которых по крайней мере один в недавнее время пережил поджог. Здесь стояли два больших мусорных контейнера, явно принадлежавшие магазину, хотя один из них, с отсутствующей крышкой, дал приют тележке из неближнего супермаркета. Рядом с этим контейнером курил, используя его как пепельницу, молодой человек. В свободной руке молодой человек держал телефон; текст он набирал с изумившим Ребуса проворством. Натянутый на голову черный капюшон скрывал лицо. На юнце были линялые джинсы и модные кроссовки, служившие, наверное, предметом зависти для каждого, кто знал марку и ценник.