За соседним столиком Нина рассеянно гоняла кусочек манго по тарелке. Детство и юность художественной гимнастки приучили ее к мысли, что еда скорее враг, чем друг. Гимнастика давно осталась в прошлом, а вот любовь к еде так и не пришла. Когда она только приехала работать на остров, то была в восторге от обилия диковинных фруктов прекрасного качества. На родине видела такие только на картинках или на полках супермаркетов накануне Нового года, но их вкус всегда разочаровывал, словно они сделаны из пластика и воска.
Одна радость была в ее жизни — сын Илья. Хотя и он теперь совсем отбился от рук: дерзил, хамил, не слушался, и всячески разрушал ее попытки достигнуть душевного спокойствия. Нина надеялась, что это просто подростковое, временное, и как гадкий утенок в сказке Андерсена превратился в прекрасного лебедя, так и ее дерзкий подросток когда-нибудь превратится в доброго и достойного мужчину.
Сейчас он сидел напротив нее и так же гипнотизировал еду на тарелке, не прикасаясь к ней. «Дети — наше отражение», — думала Нина, любуясь уже почти совсем взрослым сыном.
— Илья, поешь! — терпеливо уговаривала она.
— В меня с утра не лезет, — упрямился сын.
— В тебя никогда не лезет! А витамины где будешь брать? Нельзя так мало есть!
— Тебе всегда все не так! — вспыхнул на ровном месте Илья. Вскочил со стула и убежал в сторону пляжа.
Нина вздохнула. И так каждый день. Любая ее фраза, даже сама нейтральная, всегда имела эффект зажженной спички, брошенной в бочку пороха. Нина снова вздохнула, глотнула остывший кофе и принялась разглядывать соседей за столиками.
Официантка Лада сервировала завтрак и тоже украдкой бросала взгляды на новых туристов. Особенно ее интересовали одинокие мужчины. Поначалу, когда она только получила полугодовой контракт на работу на острове, Лада думала, что сорвала джекпот. После ее унылого шахтерского городка, в котором она провела 30 лет жизни, остров казался раем.
Ее глаза, привыкшие к серо-коричневой гамме, сначала будто ослепли от десятков оттенков зеленого. Ей казалась, что она вырвалась из ада — мрачного места, где угольная пыль скрипит на зубах и забивается в каждую пору тела. Где все пронизано безысходностью тяжелого опасного труда днем и пьянства всего мужского населения города по вечерам. Если бы у этого города был девиз, наверняка он звучал бы как: «Уголь — это мы».
Однако довольно быстро Лада поняла, что рай, как и везде на земле, только для богатых. Обслуге тяжкий труд за гроши. Да, воздух, океан, фрукты — все это завораживало ее до сих пор, но тем острее ей хотелось тут остаться. И уже не обслугой. Или не тут, но лишь бы не возвращаться в серые будни угольного города. Никогда. Так созрело ее решение выйти замуж. Пока молода, красива, здорова — надо найти того, кто возьмет ее на свой баланс. Не в жены, так в содержанки. Еще 10 лет и будет поздно. Женский век короток.
Анатолий, хозяин отеля, мужчина еще нестарый с проседью в волосах и игривым взглядом, был явно не прочь вкусить ее женских прелестей, но жена плотно держала его в узде. Дальше плотоядных взглядов не пошло. Местный повар тоже гладил ее изгибы масляными карими глазами, но повар — это слишком мелко, думала Лада, притворяясь, что не замечает взглядов и вздохов ей вслед.
Лада ловко убирала грязные тарелки и пополняла блюда уже съеденного. Сначала ее удивляло и даже шокировало количество еды, которые нагребали далеко не бедные люди. Потом привыкла и поняла, что все включено в счет.
«А вот тебе можно было б и без завтрака», — ехидно подумала Лада, завистливо скользнув взглядом по дорогим часам и нескольким браслетам Пандора. Лада мечтала купить хоть одну бусину этого бренда, как символ богатой и красивой жизни. А тут на одной толстой руке целых три браслета с десятками бусин!
Настроение окончательно испортилось, а тут еще надо доставлять романтический завтрак для двоих в номер по заказу мужчины из бунгало у пирса.
«Везет же некоторым с мужиками! — кисло думала она, — Где справедливость? Кому-то заказывают завтрак в постель, а кому-то приходится его подавать». Лада вздохнула и покатила тележку с завтраком в сторону бунгало.
Видимо, у Дэна очень хорошо получилось с анестезией, потому что они едва услышали стук в дверь. Дэн открыл. Стоявшая за дверью официантка вкатила тележку. «Да-а-а, ей сразу стало понятно, чем мы занимались», — смутилась Марина, но вдруг поймала в зеркале долгий взгляд официантки, в котором было столько всего намешано, что прониклась к ней сочувствием.
Диана взяла мартини и пробубнила присказку: «сыто-пьяно». Подошла к витрине с надписью «Веган», набрала на треть тарелки и осмотрелась, где присесть. Вокруг соотечественники набирали горкой морепродукты вперемешку с котлетами, суши и нарезкой из всевозможного мяса, тропические фрукты и мороженое.
«Мерзко, — подумала девушка, — будто сто лет не ели». Она передернула голым плечом, упрямо торчащим из широкой горловины шифоновой кофточки. Не спрашивая разрешения, поставила свою тарелку, с «дрожащим» по консистенции десертом, на столик, вырезанный в форме ракушки. Там сидела толстая дама. Ее «нижний этаж» свисал наполовину с каждой стороны стула, а руки больше походили на ноги подростка. Толстые пальцы «фанатки» йоги ловко отправляли в мокрое отверстие пухлого рта креветки в соусе Ромалада и китайские блинчики. Дама покосилась на десерт Дианы, громко отрыгнула и представилась:
— Надежда!
ebooksa