Игра случая

Женщина раскрыла чемодан и вынула оттуда шаль.

— Шарль, достань гулиановый сок, он сладкий, это полезно. И коржики. Баночку варенья. Бутылку воды… большую, — стала командовать она. — Так, отлично.

Закутав в шаль все, что достал ее спутник, она протянула сверток Нике.

— Вот, мадам, возьмите. Укутайте вашего друга, давайте ему побольше пить и побольше сладкого. Ему нужно продержаться до утра, а там, глядишь, и врачи найдутся…

Помедлив, снова раскрыла чемодан и достала легкое зеленое пальто.

— И это возьмите. Укутайте его получше. Забота, тепло, вода и еда — все, что нужно вашему другу. Все будет хорошо.

Похлопав по руке нагруженную Нику, она грустно улыбнулась и повернулась к Шарлю.

— Ну что, наш багаж стал легче. Теперь мы точно дойдем до своих хоганов.

2:40

Ватная тишина окружала три тела — двух людей и зеленую животину. Откуда-то сверху лился туманный свет.

Оксид вздохнул и попытался встать. Не получилось. Тогда он пополз к Ихону. Тот лежал, сжавшись в комок, лицо было залито кровью. Дышал чуть слышно. Пес осторожно начал тыкать хозяина носом, но тот не реагировал.

Немосус открыл глаза и огляделся: пещера, перевернутая тележка, разбитые ящики и лежащий темной кучей Ихон. Рядом с ним тихо поскуливал Оксид. Пошевелил руками и ногами — вроде целы. Поднялся на четвереньки.

— Что случилось? Ах да… Земля разверзлась, мы куда-то провалились… Оксид, что с Ихоном?

Немосус отодвинул собаку и осмотрел Ихона — жив! Нога, кажется, сломана и лицо в крови.

— Хлорофилл мне в глотку!

Правый бок Ихона был разодран, рядом уже образовалась огромная лужа крови.

Немосус потянулся к ближайшему ящику: достал пластыри, шприцы, парочку разноцветных ампул. Сделал укол, промыл раны, разорванный бок залепил пластырем.

— Оживай, друг.

Бесконечная пустота тянулась во все стороны.

— Действовать! — сказал себе Немосус. Покопался еще в одном ящике и быстро собрал прибор размером с книгу. Тепловизор «Шахин». Его луч сразу выводит изображение на экран монитора. Изображение остается четким и в темноте, и при плотном дыме, и пыли.

— Что там, в этой бесконечной непонятной пустоте? Куда мы провалились?