Минут через пятнадцать, пройдя параллельно железной дороге километра полтора, они вышли к какому-то высокому забору.
— Где мы находимся? — озираясь по сторонам, поинтересовался Николаев.
— Мы вышли к задним дворам улицы Освобождения. По-моему, у них здесь основная база. Не зря же им так захотелось прикончить меня после моего визита сюда.
— Что мы будем делать?
— Я и сам пока не знаю, — сказал Арнольд, выламывая из забора с помощью какого-то приспособления в арбалете доску. — Вначале проведем разведку, а потом — по обстоятельствам. Отходим этой же дорогой.
Вокруг совсем стемнело. Они по очереди нырнули в образовавшийся в заборе лаз и, стараясь как можно меньше шуметь, продрались сквозь заросли кустарника до задней, глухой стены сарая.
— Ты остаешься здесь. Если заметишь что-нибудь, бросишь камешек на крышу, — шепотом сказал Арнольд и скрылся за углом сарая.
Сергей отошел в сторону, стал за дерево и начал следить за двором и домом. Окна его были закрыты ставнями, и только по узким полоскам света, пробивающимся между ними, можно было понять, что там кто-то есть.
В глубине двора белел капитальный кирпичный гараж на две машины. Он выглядел довольно странно в этом захламленном, заросшем кустарником и сорняками дворе и рядом с полуразвалившимся домом. Небольшое окошко гаража было освещено.
Николаев осторожно, стараясь не наступить на сухую ветку, останавливаясь и прислушиваясь на каждом шагу, подобрался к белой стене гаража и попытался заглянуть в окошко, но ему это не удалось, оно было расположено слишком высоко.
Сергей подобрал валявшийся неподалеку деревянный ящик, приставил его к стенке и вновь повторил свою попытку. Одна из досок, не выдержав веса Николаева, вдруг треснула, и он упал, ободрав себе до крови ногу. Сергей хотел было встать, но тут сильный удар обрушился на его голову, и он дважды в течение минуты провалился, на сей раз в темноту.
Очнулся журналист в освещенной комнате привязанным к стулу. Перед ним стоял, заглядывая в глаза, какой-то худой небритый старикашка в меховой безрукавке и с клюкой в руке. Николаев сразу почему-то понял, что именно ею его и ударили по голове.
Старик повернулся к сидящему в кресле мужчине в черной кожаной куртке и сказал:
— Очнулся. Я его сразу заметил. Еще возле забора.
Мужчина встал и приблизился к Николаеву. Это был тот самый Донис, с которым журналист столкнулся возле дома Альбины.
— Ну, очухался? — Мужчина повернулся к старикашке и, вытащив не глядя из кармана несколько мятых десяток, сунул ему в руку. — Можешь идти.
— Там второй еще должен быть. Он в другую сторону пошел, — сказал старикашка, пряча деньги.
— Дятел! — крикнул Донис.
Дверь в соседнюю комнату распахнулась, и на пороге появился парень в грязном белом халате.
— Что такое?