Глазами суицидника

Как не странно, но теперь и Симон почувствовал лёгкую волну радости. Одно только понимание того, что он теперь сможет поговорить по душам со своим близким здорово поднимало настроение. Идея со встречей была классная и ему даже в голову не приходило от неё отказаться. Три души покинули резиденцию и взяли курс на землю.

Выход из портала, был во дворе, возле небольшого домика. Внутри него находилась хозяйка и человек в белом халате. Жена от второго брака о чём-то разговаривала с врачом и брезгливо посматривала в сторону покойника. Складывалось ощущение, что она не очень-то дорожит своим уже неживым мужем. На кровати лежало тело, а в нескольких шагах, в углу находилась душа, которая внимательно рассматривала непонятно откуда появившуюся троицу. Симон увидел растерянный вид своего папы и сразу же вспомнил свои первые бестелесные дни. Отец и при жизни был не самым решительным человеком, а теперь смятенный и огорошенный он не знал, что ему делать и как правильно себя вести.

– Здравствуй, сынок, – очень дружелюбно и приветливо сказал дед, – не бойся, всё хорошо, мы пришли за тобой.

Все три души одновременно, словно по команде приветливо заулыбались, чем создали в округе уютную обстановку. Растерянная душа немного ободрилась и тоже из себя выдавила подобие неуверенной улыбки, ведь он узнал пришедших, ну как минимум двух из них. Симон же, по молодецки, самый первый соскочил с места и полетел обнимать отца. Дед и глава рода мельком переглянулись, их подопечный обрадовался, значит, ещё один урок усвоен, своевременно умирать, это совсем не плохо. Симон заключил отца в объятия и ласковым голосом сказал:

– Ну здравствуй, папа, я очень рад тебя видеть. Не волнуйся, всё самое страшное уже прошло. Ты больше не один, мы пришли за тобой. Сейчас мы все вместе отправимся в одно удивительное место, там замечательно и тебе там очень понравится.

– Здравствуй, сынок, – сказала новопреставившаяся душа, сбрасывая оковы робости, – я по тебе скучал и очень рад тебя видеть.

Дед подошёл следом, обнял сына и сказал:

– Все твои мучения закончились. Полетели с нами на небо, мы проводим тебя и оставим уже эту грешную землю.

Глава рода тоже подошёл и поприветствовал, но помимо дружелюбия он сделал ещё одно дело. Он снял с новопреставившегося бесполезно висячую защитную оболочку, которая больше не соединялась с безжизненным телом. Сделал он это легко и непринуждённо, как будто бы маечку с ребёнка снял, но не выкинул её, а бережно начал складывать таким образом, что у него в руках начал образовываться длинный лист бумаги, который он начал скручивать в трубку, по внешнему виду, это напоминало старый рулон обоев.

Симон посмотрел на папу и деда, они говорили о последних минутах жизни, отец жаловался на сильную боль в сердце, затруднённое дыхание, словно кто-то выкачал весь воздух из комнаты и мгновенно напавшее бессилие, ни руки, ни ноги не слушались, не смог даже добраться до аптечки в соседней комнате. Симон немного послушал, но большой интерес для него представлял глава рода, который заканчивал свою непонятную работу, любопытство взяло верх и он подошёл к наставнику и тихонечко спросил:

– А можно поинтересоваться для чего это всё? Что вы такое делаете?

– Я думал, что ты уже не спросишь, – ответил глава рода с хитрой улыбкой. – Это свиток, здесь записан весь жизненный путь твоего земного папы. Защитная оболочка не только удерживает душу в теле, но у неё есть и другие функции. Она также является защитной бронёй для души и ведёт запись всей информации, которая случалась с человеком за весь жизненный период.

– Прям как черный ящик в самолёте, – сразу же нашёл сравнение Симон.

Глава рода кивнул в сторону папы, что наверное, означало пойти и поговорить с роднёй, между собой наставник и подчиненный ещё найдут время пообщаться. Симон быстро окинул дом взглядом, чтобы найти тему для разговора, увидел сухие глаза вдовы и осторожно спросил у отца:

– У твоей жены очень сдержанный характер, ни одной слезинки не проронила. Ведет себя очень ровно и спокойно, очень хладнокровная женщина.

– Понимаешь сынок, в самом начале, когда мы только сошлись, она не была такая. Она ухаживала за мной, вкусно готовила, пирожки пекла, обстирывала и обглаживала меня. А потом начала остывать год за годом, привычные обязанности выполнять перестала, начала бранить меня за дело и без дела, а в последний год вообще драться начала, у меня и так сердечко барахлило, а потом вообще давление стало сильно подниматься. В общем, не стоит пытаться разглядеть в ней сострадание, его там просто нет.

– Ну, значит, нас ни что здесь больше не задерживает, – сказал глава рода, закончив свою работу со свитком. – Все вместе возвращаемся домой.

Движение наверх было лёгким и непринужденным. Дед вспомнил весёлую историю и вся компания раздалась звонким смехом. Это случилось на рыбалке, тогда дед с отцом первый раз взяли с собой маленького Симу. Дедуля первым поймал крупного карася, почти в две ладошки и доверил внуку положить рыбу в сачок. Довольный Симон взял улов в руки, но хитрая рыбина оказалась очень скользкой и выскользнула из рук. Маленький мальчик недолго думая прыгнул следом в воду, хотел поймать руками, пока далеко не ушла, но рыба в воде оказалась проворней, чем на суше и мальчуган остался ни с чем. Мокрый и обиженный он вышел из водоёма, чем насмешил ещё больше двух взрослых мужчин, которые уже и так валялись от смеха. Симон в долгу не остался, у него тоже нашлось в памяти пара курьёзных случаев, только антигероем в них был уже дед. И снова раздался громкий хохот, все смеялись над собой и над ближним, обидам и огорчениям здесь не было места. Отец окончательно успокоившись и освоившись тоже весело смеялся, а потом вспомнил и рассказал свою давно забытую историю, чем порадовал уже главу рода. В такой обстановке в памяти сами всплывали добрые шутки, анекдоты и всякие смешные жизненные моменты. Весёлая компания дружно двигалась вперёд, смеялась сама и заставляла улыбаться всех встречающихся им на пути. Симон мимолётным взглядом увидел вдалеке большие ворота, а потом он проводил взглядом тропинку по которой они шли и о Боже, тропинка заканчивается там, где начинаются ворота. Вот теперь он прозрел по настоящему и догадался куда они идут, это был вход в истинный дом, и возможно сейчас его папу врата пропустят внутрь.

Возле ворот на большом троне находилось три больших духа. Симон не знал почему, но ему очень хотелось назвать их как Вера, Надежда и Любовь. Было такое ощущение, как кто-то ему незримо представился, чтобы он не задавал лишних вопросов. А если честно, то разговаривать ему совсем не хотелось, присутствовал внутри какой-то праведный страх перед чем-то большим и великим. Группа душ остановилась, глава рода достал свиток и передал его хранителям врат. Три великих духа ознакомились с материалом и по очереди стали выносить вердикт.

– Эта душа была подвержена предрассудкам и мнительности, но не в критичной форме. Всегда находил в себе силы и верил в лучшее. Это верующая душа и она любит Бога, я говорю да.