Марк стоял у приоткрытого зарешёченного окна и задумчиво смотрел туда, где в тусклом свете занимающегося утра голубела долина, раскинувшаяся за крепостными стенами, а дальше за ней синел тёмной массой густой лес, покрывавший пологие холмы. Свежий ветер, налетавший иногда оттуда, был насыщен ароматом лесных трав и овевал его лицо, нежно перебирая длинные чёрные локоны.
— Значит, его секретарь готов всё взять на себя? — услышал он за спиной голос графа и обернулся.
— Я долго говорил с ним, он понял, что был введён в заблуждение, но продолжает упорствовать. У него обострённое чувство чести. Видимо, поступая на службу к де Гоберу, он поклялся хранить его тайны, и теперь не хочет нарушать эту клятву и к тому же желает быть наказанным за то, что сделал.
— Почему ты считаешь, что де Гобер убедил его мстить Делвин-Элидиру?
— Монсо не первый, кого он настраивал против Делвин-Элидира. Он проделал то же с Дэвре и Бланкаром, и, может, с кем-то ещё. Если достаточно долго жать на больное место, то можно убедить в чём угодно. Леонард и Бланкар хотя бы были там, а Монсо руководствуется слухами. Я рассказал ему, как всё было, просто чтоб проверить его реакцию. Он был потрясён.
— Чем развлекать его рассказами, лучше б допросил его с пристрастием, — проворчал граф.
— Зачем? Он всё признал, даже больше, чем сделал. К тому же я не хотел пытать отца мальчика, погибшего в горном походе. Я вспомнил этих двух оруженосцев. Я сказал Монсо, что их похоронили с почестями, но на самом деле их просто оттащили под скалу на краю дороги и закидали камнями. Даже их рыцари не пришли, чтоб проститься с ними.
— Ты становишься сентиментален, — заметил Раймунд, внимательно посмотрев на него.
— Нет, я всегда был таким. Просто между Дюбуа и Монсо есть разница. Один убивает за деньги, а другой пытается унять боль потери. Я понимаю обоих, мне приходилось убивать по заказу, и я помню ослепляющую боль утраты, успокоить которую может только смерть того, кто её причинил, и потому знаю, что каждый из них заслуживает соответствующего отношения.
Граф снова просмотрел лежащий перед ним лист, исписанный мелким почерком клерка.
— Но ты всё же думаешь, что за этим стоит де Гобер?
— Монсо — книжник, он, скорее всего, мстил более привычным и доступным для него способом: написал письмо с угрозами, выплеснув в нём свою ненависть, сочинил памфлет, но не думаю, что он решился бы на убийство. И что бы он ни говорил, такое дело ему не по карману. К тому же, он ничего не знает о деталях этого заговора, ни о золотом перстне Дэвре, ни о девице, которая может слишком много знать. Он понятия не имеет, почему и когда был убит Монтефьоре. Я верю, что он иногда выступал посредником между хозяином и исполнителями, но, возможно, тот не до конца ему доверял, потому ограничивался передачей письменных инструкций, которые подлежали немедленному уничтожению, и платы за услуги. Это подтверждается и словами Дюбуа. После того, как его изобличили в убийстве Монтефьоре, он понял, что уже не отвертится. Он всё ещё побаивается де Гобера, но проговорился, что заказ и инструкции исходили от него.
— Слишком уклончиво, — проворчал Раймунд и бросил лист на стол. — К тому же признание получено под пыткой. Других прямых доказательств нет, но есть признание секретаря. Ты же понимаешь, что идти к королю с обвинениями его родича с этим нельзя! Самое большее, что ты сейчас можешь сделать, это доказать невиновность Дэвре, именно этого ты и хотел. Здесь вырисовывается довольно стройная версия, которую можно без труда доказать. Секретарь, который жаждал мести за погибшего сына, нанял Монтефьоре и Дюбуа следить за Делвин-Элидиром и Дэвре, попутно угрожая маркизу письменно и распространяя клевету против него. Монтефьоре совершил покушение и был убит Дюбуа, как опасный свидетель. Монтефьоре мёртв, а оставшихся двоих следует судить, как соучастников и заговорщиков, и пусть король их казнит. Этим все кружащие по городу слухи будут пресечены.
— А де Гобер? Мы оставим его в покое? Где гарантия, что он не попробует повторить попытку убить кого-то из фаворитов короля?
— Этим займусь я. Я сам поговорю с ним и припру к стенке, сообщив, что мне всё известно, и он в наших руках. Нет худа без добра, мой мальчик. Теперь мы сможем контролировать его и использовать в наших целях.
Заметив, что Марк застыл у окна, скрестив руки на груди, и мрачно смотрит на него, граф вздохнул:
— У нас нет шанса отправить его в тюрьму или на эшафот. Дело даже не в том, что у нас недостаточно улик или что он родич короля. Он породнился с королевской семьёй и получил титул из-за того, что полезен Сен-Марко. Его семья очень влиятельна на севере, где у нас слишком шаткое положение, в чём ты сам убедился во время последней поездки. Даже вассалы короля там слишком своенравны и свободолюбивы. Нам нужны сильные союзники в тех местах. Старый маркиз де Гобер верен своим клятвам и является оплотом королевской власти на севере, что было признанно королём Ричардом, наделившим его сына титулом маркиза Сен-Марко. Замены де Гоберам пока нет.
— Есть! Королю следует помириться с Беренгаром, — пожал плечами Марк. — Маршал не держит зла и только и ждёт приглашения в Сен-Марко, чтоб снова предложить ему свою преданную службу. Я говорил с ним об этом несколько дней назад.
— Это будет решать король, — резко ответил граф. — И к тому же не забывай, что Беренгар уже не маршал, он контаррен луара, он воевал на стороне алкорцев. Пусть его к этому вынудили, но для того, чтоб вернуть его ко двору, понадобиться время и добрая воля Жоана. А де Гоберы уже сейчас здесь и они наши союзники. Лучше пожертвовать этим Монсо, чем создавать очередные проблемы на севере. Потому мы будем придерживаться той версии, которую изложил я. Если тебе так трудно переступить через свои убеждения, я велю Рене подготовить документы для суда и представить их королю.
— Как вам будет угодно, — устало пожал плечами Марк.
ebooksa