– Не любит, говоришь? – Я, сохраняя уже недобрый взгляд, который приобрел в начале разговора, продолжил с таких же нот. Изумляясь ее словам, впервые я не скрываю своих эмоций, она не смотрит на меня, но прекрасно видит боковым зрением, как я взбешен и недоволен. По-прежнему продолжает смотреть в запотевшее окно, сквозь которого ничего не видно, лишь только такие же стекающие капли с лобового стекла, как и с ее лица, по красным щекам. – Дура! А я люблю тебя, понимаешь?! Люблю!
Глаза ее чуть не вылетели из орбит, и она начала хлопать ресницами.
– Что?
– Что слышала! Только попробуй сказать, что слышишь это впервые! Я вообще не понимаю, как можно быть настолько самовлюбленной и эгоистичной!
Я понимаю, что, возможно, пожалею о своих словах, но и понимал другое, что эту машину нельзя вот так остановить, без последствий.
– Сука! Я каждый божий день думаю о тебе, да что там думаю, брежу тобой, уговариваю встретиться, чтоб посмотреть в твои глаза и ощутить твой запах, несмотря на то, что ты постоянно жалуешься на свою жизнь и говоришь, как тебе плохо и никто тебя не понимает. И я готов это терпеть только ради того, чтоб провести с тобой какие-то жалкие 10-20 минут в час, в два и в три часа ночи! Потому что мне не все равно! Я сон потерял, есть мне не охота, из рук все валится. А вот теперь представь, насколько мне хреново! Со мной не только не разделяют любовь, а берут ее и вытирают об нее ноги!
Результатом этой терапии стал нервный срыв Юли, она выпрыгнула из машины и принялась рыдать. Дебил! Не раздумывая, я вышел за ней, обошел машину и быстрыми шагами догонял ее.
– Стой! – я крикнул так, что, кажется, листья деревьев и кустарников замерли. Вообще все звуки притупились и все окружающее начало вести себя тише. – Стой! – повторил я, но уже спокойнее, осознав, что в первый раз это было слишком громко.
Подошел к ней и потянул ее за руку обратно в машину, но она решила, что все будет по-другому, она резко повернулась и, сохраняя этот же напор, прижалась к моим губам своими губами… Сказать, что я просто ошарашен, это не сказать ничего. Я отказываюсь понимать то, что у нее на уме. Она насильно продолжает целовать меня какое-то время, а я не против, только за. Закончив минутный поцелуй, она обняла меня, как будто хочет забрать мое тепло, но и здесь я не был против, я только обнял ее в ответ и максимально пытался прикрыть ее от дождя. Чувствую, как она дрожит, мило, как маленький щеночек в моих руках, я больше ее и сильнее, но почему-то она вертит мной, как хочет, а не я.
– Пойдем в машину?
Она одобрительно кивнула, прячась у меня на груди. Ей стыдно или она этого хотела, а скорей она сама не знает, что она сделала. Мы немного повременили, и я, наконец, потащил ее за собой. Как человек, которому она небезразлична, я не могу допустить того, что она простудится. Я взял ее за руку и повел за собой, она продолжала вести себя непонятно, вцепилась в руку, которой я ее держал, а другой крепко обхватила бицепс.
– Замерзла? – мой голос мягкий, такой, будто я общаюсь с ребенком.
– Да, – робко ответила она.
Мне на ум пришла мысль. Я захлопнул распахнувшуюся переднюю дверь и посадил ее назад, а сам обошел машину и сел с ней рядом. Юля собралась калачиком и легла ко мне на грудь, уже думается, что она мне доверяет и сегодня произошел огромный шаг и, возможно, это начало новых отношений. Я ликовал! Наконец, добился от нее того, к чему шел пять долгих и мучительных месяцев. Впервые за такое долгое время я погрузился в гармонию, душа и тело слились воедино, хотелось ликовать и как следует отпраздновать этот случай. Юлия, та единственная, которую я так сильно вожделел и хотел хотя бы обнять, сейчас лежит у меня на груди и задает разные вопросы нежным, струящимся голосом, который ласкает мои уши. Ее запах слаще с каждым вздохом, а ее руки, такие холодные и безумно нежные, аккуратные, дамские руки – мой идеал, именно то, как я себе представлял когда-то: девушка среднего роста, с замечательной фигурой, умиляющим размером обуви и великолепным запахом. Словно все цветы мира поделились с ней этим запахом, чтоб она доносила его одному лишь человеку.
Время от времени я наклонялся к ее лицу, и она тянулась своими уже горячими губками ко мне. Мягкие, как спелый плод блаженства… Мне не хочется отрываться от нее, и несмотря на это, она заканчивала поцелуй первой, как и начала. А, быть может, она и не хочет этого, просто я не оставил ей выбора, склонив голову над ней. Мы просидели так полчаса, и встреча закончилась, как и обычно, она засыпала и я, проявив «заботу», отпускал ее домой.
Всю ночь я думал о ней и замечаю, что уже заметно светает. Но ее выходка стоит моего сна. Этот поцелуй вывернул меня наизнанку и вернул к жизни мою угасающую надежду.
Я хочу ее.
Снять с нее одежду и целовать каждую родинку на теле, трогать ее, обожествлять. Мне кажется, я бы заплакал от самого факта, что я с ней, в постели, и мне позволительно прикасаться к ней. И проникновение в нее было бы для меня таким же трепетным, как и для девственника, но только умножив все неуверенности и неуклюжесть на два. Я, наверное, взорвался бы оттого, что она пустила меня в свой мир, случился бы взрыв и духовное удовольствие заполнило не только меня, а мне кажется, оно заполнило бы весь мир.
Глава 4. Регина
Прошло два месяца, я все так же находился в сильной депрессии, сознавая, что мне скоро в армию, и по большому счету виной всему этому состоянию есть Юля. С того дня, последнего дня, когда она позволила увидеть себя, коснуться тела, сломать рамки дозволенного и насильно вкусить запретный плод, за что и понес наказания. Я не переставал тешить себя надеждами, что мы все-таки увидимся, но общение сводилось к нулю, и в конечном итоге мне пришло от нее сообщение:
ebooksa