Постигающий тайну

Сильной стороной бани являлось наличие бассейна. Пусть и крохотного размера, но зато глубокого, что позволяло плюхаться в него не хуже, чем Витя в пруд, и при этом не бояться убиться об дно. Правда вода была просто ледяной, будто ее специально охлаждали, поэтому плюхание в бассейн сопровождалось криками или отчаянным визгом, а пребывание в нем редко длилось долее полуминуты.

Парились и купались до тех пор, пока не иссякли силы. Геннадий полагал, что после такой бани должен состояться переход к уединенным беседам с последующим интимом. Маша с подругой жили в одной комнате, но он уже рассчитал, что если подруга Маши переместится к историку, то он может расположиться у нее, на первом этаже, а если нет – то пригласить ее к себе, т.к. в маленькой спальне в мансарде его поселили одного. Но вопреки ожиданиям, большинство компании расселось вокруг продолговатого стеклянного журнального стола в холле, выступив таким образом за продолжение застолья. И возлияние продлилось. Есть уже никто не хотел, поэтому ограничивались легкой закусью типа чипсов, соленого арахиса и сушеных кальмаров, предназначенный к красному вину сыр доели еще в бане. Геннадий перешел исключительно на пиво, а вот Маша по-прежнему пила водку.

Несмотря на то, что все давно успели достаточно натрепаться и поржать, застолье в холле продолжалось еще часа полтора, и только после этого народ начал расползаться по своим номерам. Вполне сошедшийся с Машиной подругой историк, увел ее куда-то наверх. Геннадий подумал, что сейчас самое время заняться Машей плотнее, однако заметил странную бледность ее лица.

– Ты в порядке? – обеспокоенно поинтересовался он.

– Да, все ок. Но лучше я пойду покурю на свежем воздухе.

Они вышли на крыльцо, Геннадий тоже закурил. Но Маша, недокурив сигарету, вдруг выбросила ее на клумбу и присела на ступени.

– Что-то мне нехорошо… – пожаловалась она. – Давай пойдем в дом.

Геннадий галантно раскрыл перед ней дверь, но недооценил ее ухудшавшееся на глазах состояние, поэтому не успел ничего предпринять, когда Маша упала, споткнувшись о порог.

– Ты как? – испугался Геннадий. – Ушиблась? – он протянул ей руку.

– Да нет, ничего, я на руку, тут главное нос не разбить… – Помоги мне до туалета добраться.

Геннадий помог. В туалете Машу стало рвать, потом ее снова пришлось тащить на улицу проветриться, потом снова блевать, и так несколько раз. Наконец, спустя минут сорок, ей стало легче, однако тело ее начало отключаться, и она заснула, как только Геннадий помог ей добраться до кровати.

Он закрыл дверь в комнату Маши, сходил помыть руки, а после разочарованно закурил в холле. В сценарии хорошего вечера произошли внезапные изменения…

«Вот и здесь мне ничего не досталось! – поймал себя на мысли Геннадий. – Впрочем, что это я? Отставить! Не гоже психологу предаваться детским обидам. Надо гнать от себя такие мысли – они программируют бессознательное на неудачу!» И он стал думать, как бы переключиться.

Простейший выход – отправиться спать одному, но спать неожиданно расхотелось. Поговорить было уже не с кем. И тогда Геннадий решил немного проветриться. Он вытащил из холодильника две бутылки светлого пива, надел свитер и куртку, взял из машины карманный электрошокер, и отправился на прогулку.

На улице его душевное состояние стало улучшаться. Он словно оказался в волшебном мире. Время близится к двум часам ночи, посторонние звуки давно умолкли. Лишь иногда сонная природа словно вздыхает, и прилетает легкий порыв ветра. Он немного прошуршит листьями деревьев и незаметно растворяется. И снова Геннадий идет по залитой лунным светом дорожке, слыша лишь похрустывание от подошв своих кроссовок.

Редкие фонари не нарушали ночной гармонии. На территории турбазы их сделали под старину – эдакие фигурные коробочки на двухметровых столбиках. Правда светили они так себе – мерцая энергосберегающими лампочками, скорее обозначали края дорожки, чем освещали ее. Впрочем, в столь лунную ночь дополнительный свет и не требовался.

Дорожка сделала крутой правый поворот и устремилась вниз. Геннадий ощутил, как на него дохнуло прохладой. Спустившись он увидел, что тут еще один пруд – куда больше чем тот, что около них. Ближе к середине из него даже возвышался маленький круглый островок с деревянной беседкой, соединенный с берегом узким деревянным мостиком. Над водой собирался туман, его разрозненные серые клочья тихо плавали, подсвечиваясь полной луной. «Здорово, наверное, сейчас в этой беседке! – подумал Геннадий. – Вокруг вода, туман…» Насколько он мог рассмотреть, беседка пустовала. Но прямого пути к ней он не обнаружил. Деревянный мостик лежал скорее параллельно дорожке, по которой пришел Геннадий, и тропа от него, по всей видимости, также уходила куда-то вверх. То есть, чтобы попасть туда, ему надо было либо идти назад, либо пробираться сквозь довольно высокую траву, к тому же покрывшуюся росой. Оценив варианты, Геннадий решил все же не ходить в беседку, а полюбоваться водоемом из текущей позиции. Он сделал пару шагов в сторону от дорожки, выбрав наиболее удобное место для наблюдения, достал сигарету и закурил, дополняя туман клубами собственного дыма.

Правда, прикуривая, Геннадий ослепил себя ярким пламенем зажигалки, и пришлось ждать, пока глаза снова привыкнут к темноте. Но процесс этот замедлился. Или туман стал быстро сгущаться, ухудшив видимость. «Интересно…» – думал Геннадий, наблюдая за происходящим.

Когда сигарета закончилась, он оторвал взгляд от пруда, помня, что где-то на дорожке видел урну, куда можно выбросить окурок. Урна действительно находилась где-то рядом, но где именно – непонятно, и в виде исключения, Геннадий бросил бычок на землю, аккуратно затоптав его. Затем снова взглянул на пруд и обнаружил, что мостик полностью пропал в тумане, а беседку почти невозможно разглядеть.

«Мистика какая-то!» – практически вслух произнес Геннадий. – «Никогда не думал, что туман может образовываться с такой скоростью! Впрочем, наверное это потому, что я в овраге!» Памятуя, что после спуска дорожка шла круто вверх, он решил пойти по ней дальше. «Не заблудиться бы!» – мелькнула в голове дурацкая мысль – ну как можно заблудиться на территории турбазы, пусть и большой?