Томми Янссон…
Майлз вытащил из карманов пиджака телефон, бумажник и пачку сигарет, открыл дверь машины и положил их на землю.
Несколько глубоких затяжек. Он закрыл дверь и завел мотор.
Майлз вдавил педаль газа в пол. «Ягуар» зарычал, быстро набирая скорость, и выехал на мостки; шины стучали о доски. Ингмарссон приближался к краю.
«Ягуар» вылетел за мостки, потяжелел в невесомости и ударился носом о воду. Водяной каскад на переднем стекле.
Майлз ударился лбом о жесткий руль. Автомобиль оставался на плаву, но быстро набирал воду.
Майлз открыл дверь, выскользнул в холодную воду и поплыл прочь от машины. Она тонула у него за спиной, на мгновение зависнув под поверхностью воды, пока та не вызвала короткое замыкание и машина не скрылась в глубине.
Он вылез из воды, поднял телефон, бумажник и сигареты и пошел через лес назад, к дому Йенса. Затем позвонил Ульфу, далекарлийцу из разыскного отдела, и рассказал, что Антония мертва, убита.
Ульф заплакал в трубку.
Медсестра в флуоресцентной куртке сидела рядом с Софией. Водоотталкивающая поверхность материала гортекс была мокрой, светоотражатели блестели на свету.
Приглушенный звук высоких частот – сирены «Скорой помощи». Сирены, которые выли в ночи вместе с ярким синим холодным свечением, врывавшимся и покидавшим пространство, где она находилась. Она лежала на носилках и, привязанная к ним и накрытая желтым пледом, ощущала тряску «Скорой».
Вдруг сирены стихли. Остался только синий свет, мигавший с сумасшедшей скоростью. София слышала шум двигателя. Машина двигалась быстро, но продолжала набирать скорость. Возможно, они ехали по проселочной дороге или по шоссе.
Голос в глубине машины привлек ее внимание. Контуры мужчины, сидевшего на откидном кресле. Йенс.
– Что ты сказал? – шепотом спросила она.
Он придвинулся ближе, сел рядом с ней.
– Я здесь, с тобой. Не беспокойся.
– Арон, – прошептала она. – Меня ранил Арон Гейслер.
Ладонь Йенса у нее на щеке. Он успокаивал Софию. В глазах была грусть.
София снова ощутила скорость. Машина ехала быстро. Умопомрачительно быстро.