Изучена вся эта аномальная область была довольно слабо. Условно исследованную часть поделили на сектора, близкие по происходящим там неприятностям. И обозначили греческими буквами. В каппе и дзете то и дело менялась гравитация. Обычно не очень сильно, до двух — двух с половиной джи, но иногда случалась «кувалда», когда вдруг долбило очень сильной перегрузкой.
Кроме того там обитали подземные твари — полозы. Лада показала рукой этак вот извилисто и объяснила, что это вроде как змея с башкой крокодила.
Девятка в свою очередь делилась на тройки. Я был с Эмилем и Ладой. Эмиль опекает меня, Лада — командует.
Я поворочался на кровати, еще раз проводя «ревизию» собственных мыслей. Честно? Я был доволен. Ребята отличные, очень разные, но простые. Примитивные шутеечки в наличии, с черным юмором и его живительным действием в смертельно опасных ситуациях тут явно были знакомы. Наверное, я был даже рад, что все сложилось вот так — с места в карьер. Уже утром проснусь увижу, что будет собой представлять моя работа. Если бы меня целую неделю грузили, тренировали и таскали бы по инструктажам, было бы не то. Растянутое переживание. Выжигает нахрен.
Общага, кстати, порадовала. Глядя на окружающую действительность, я ожидал, что мне предоставят койко-место, а в душ надо будет ходить по расписанию.
Но нет.
Общежитие на базе было более, чем сносным. Меня заселили в однокомнатную «берлогу» с собственной крохотной кухней, душем и туалетом. Окно выходило на лес, как впрочем, и почти все окна здесь — все здания «базы» были невысокими и прятались под деревьями. Это теперь была полностью моя комната. Мне разрешалось делать с ней все, что заблагорассудится — разрисовывать стены, вешать постеры и фотографии, мебель ставить, какую захочу, и все такое. «Гостиничные» номера общежития были в другом крыле. Туда приезжали и селились временные работники базы. А в нашем жили только мы. Тридцать шесть комнат. И моя пока что сияла свежим утилитарным ремонтом. Светло-серые стены, графитные блэкаут-шторы, кровать-топчан из толстых досок с удобным пружинным матрасом. За раздвижной стеной — шкаф — полочки, вешалки. Постельное белье, полотенце, халат из вафельной ткани и войлочные тапки прилагались к шкафу. Раз в неделю это все добро положено было сдавать и получать другое, постиранное. Уборка на моей совести, кормежка — в столовке.
Кроме того, в комнате имелся стационарный терминал, подключенный к БВИ. Но я пока что не разбирался, как он работает, и что это вообще за зверь такой. Сложил выданные кастеляном вещи в шкаф, принял душ и завалился спать.
И благополучно уснул сладчайшим сном.
— А почему не придумали какой-нибудь полный защитный костюм? — спросил я у Эмиля, дошнуровав высокий ботинок. Распрямился. Посмотрел на свое отражение в глянцевом пластике стены «шлюза». Слегка нелепо, конечно. При этом освещении комбинезон выглядел как одежда американских арестантов, собирающих мусор на улицах. Впрочем, говорят, что эта ткань ничем не режется, не горит и порвать ее нельзя, потому что в основе мономолекулярная нить. На вид не скажешь, конечно...
— Придумывали, — сказал Эмиль. — Экзоскелеты, скафандры. Только ерунда оно того не стоит. Дорогущее оборудование там имеет обыкновение превращаться в бесполезное барахло. Причем из строя выходит настолько, что починке потом не поддается.
— Ну броник-то хотя бы можно было... — я похлопал по своим бедрам и животу. Блин, реально как в ночной рубашке себя чувствую.
— Не переживай, пойдем в дельту, будет тебе броник, — пророкотала Лада. Голос у нее, конечно... Не у всяких мужиков такой низкий. — В каппу и дзету нельзя ничего лишнего брать. Там и себя-то таскать тяжело.
Наша тройка входила второй. Первой шла тройка Кости. А замыкающей — Стаса. Командиры назначались на каждый рейд разные. Мы с одной стороны были единой командой, с другой — каждый автономная единица. Ну, я пока еще неполноценный только, поскольку новичок совсем. Поэтому мы и были в середине.
— Первые десять шагов задержи дыхание, воняет очень, — сказала Лада и опустила рычаг.
На той стороне на первый взгляд ничего необычного не было — скалы, кусты, мох. Справа блестело длинное озерцо. Ручей журчал почти перед самым входом, и через него был перекинут простой деревянный мост. Эмиль подтолкнул меня в спину, и я двинулся вслед за могучей фигурой Лады, туго обтянутой таким же красно-оранжевым комбинезоном, как и у меня.
Я сделал глубокий вдох и шагнул вперед. Что-то неуловимо изменилось. Как будто вокруг был «сонный кисель», а не реальность. На вид — типичная карельская природа ранней осенью, даже кое-где на траве поблескивал иней, но что-то было не так. Какие-то малозаметные мелочи, которые органы чувств вроде как ощущали, но вот для мозга они в единую картину не складывались.
— Синее справа, — раздался за спиной приглушенный голос Эмиля. Как будто через он через одеяло говорил. Я бросил взгляд вправо. Точно, синее. Из пожухшей травы выглядывали синие головки цветов, похожих на тюльпаны. Не видел раньше таких...
Оглянулся посмотреть, где там Эмиль. Показалось, что он где-то очень далеко. Вдохнул случайно.
В ноздри ударила омерзительная вонь. Как будто что-то протухло, а потом туда долили нашатырного спирта и ванили. У меня от неожиданности даже слезы из глаз брызнули.