Первые песни были пробными. Эмия учил блондинку тому, что знал сам.
Его уже поутихшая тяга к кутежам из прошлой жизни воспылала с новой силой. Он отчетливо помнил, что и как делал на приемах у аристократов, на которых многие их нетрезвых гостей пускались не только в пляс, но и горланили во всю силу своих легких и глоток песни самого разнообразного содержания.
За закрытыми дверями своих резиденций они делали все что хотели, купаясь в роскоши и вседозволенности.
И отголоски этих неограниченных ничем желаний разума и плоти подняли свои сморщенные головы, вновь наполняясь силой, как бы не пытался Широ их подавлять.
Да и в глубине души не хотел этого. Расшатанные произошедшими событиями нервы требовали отдыха. Нет, скорее Отдыха. Чем он с удовольствием и занялся, попутно даже не подозревая как, распространял свое тлетворное влияние на внушаемый разум ничего не подозревающей Брюнстад.
В тот день как минимум один наблюдатель мог видеть, насколько сильно повлияло сказанное Эмией на пусть и капризную, но чистую личность вампира. Даже одной его фразы было достаточно для этого.
День для них летел подобно падающему с небес коршуну. Полдень сменился вечером, и уже незаметно как наступила ночь. Они оба отдавались моменту, не позволяя ничему очернить ставшие сплошным удовольствием день, вечер и ночь.
Только сегодня они позволили себе эту вольность — отдаться эмоциям и порывам.
***
Арквейд не поняла, как они оказались в её квартире. Пропустила все, что было между выходом из караоке-бара и открытием входной двери дома. Не помнила ни путь, ни сказанное. Но отчетливо ощущала все те эмоции, которые бурлили все это время.
Они были так же сильны, как ощущение прикосновений его губ на её шее.
Как обжигающе горячо было дыхание, заставляющее мурашки бегать по коже, а судорожные вздохи пройти меж губ.
Она поддалась моменту, повторяла все то, что делал Широ, постепенно раскрываясь с совсем иной стороны, неизвестной даже ей самой.
Его сильные руки подхватили её, относя к кровати. Той самой, на которой они еще недавно смотрели кино и завтракали. Спина коснулась мягкого матраса, а перед мутным взором появился виновник её нынешнего состояния. Арквейд никогда не испытывала чего-то подобного, давным-давно отрезав себе возможность жить жизнью человека.
Только сейчас часы на столике пробили полночь, заглушив её томный вздох.
Нависший над ней маг и не думал останавливаться. Его пальцы ловко, одна часть гардероба за другой, оголяли бледную кожу вампира, подставляя ту пробивающемуся свету луны, под которым она выглядела до невозможности прекрасной.
Его губы прошептали то, что она хотела слышать.
Дали ответ на вопрос, который она задавала себе весь прошедший день, с того самого мига, как Эмия открылся перед ней, рассказав о своей жизни.
Янтарь встретился с бездонным красным океаном, в котором и утонул. Их губы сошлись в поцелуе.
Ночь для них еще только началась.