Орден Харона

Заинтригованный Тёрнер остановился в нескольких метрах от входа в апартаменты Изольды и усмехнулся.

– Подарок от Хэнка? – хитро спросил он. – Ну надо же!

– Он подарил мне мою старую библиотеку. Она очень важна для меня. Но парнишка просто оставил книги у двери, и я не смогла его поблагодарить. Я даже ничего не слышала!

– Он просто воспользовался своим оболом.

– Его обол – стать невидимым, но не бесшумным, не так ли? – спросила Элизабет.

– Вы еще многого не знаете! – развеселился Тёрнер. – Невидимость – это самое простое, что можно сказать о его оболе. Но на самом деле из-за своей вечной застенчивости он способен избежать любого восприятия. Он всегда где-то рядом, шумит, суетится, а вы просто ничего не замечаете. Одна мысль о том, что этот робкий мальчишка умеет манипулировать чужим разумом, как ему заблагорассудится, чтобы притвориться, будто его здесь нет… бесит меня.

– Тёрнер! – воскликнула Элизабет, возмущенная высокомерным тоном своего собеседника. – Он не выбирал свой обол и не пользуется им вам во вред, насколько я знаю! Этот юноша очень добр, и не могли бы вы тоже относиться к нему соответствующим образом?

– Добр? – повторил Тёрнер с широкой ухмылкой. – Скажите, мисс Блэк, а вы надолго оставили дверь открытой, когда переносили книги в квартиру? Откуда вы знаете, что этот хорек не проник к вам домой и не пялился на вас, пока вы ни о чем не подозревали?

– Тёрнер!

Элизабет схватила Тёрнера за рукав, но тот лишь рассмеялся, гордясь своим предположением. Он продолжал хохотать, несмотря на очевидное возмущение на лице Элизабет, пока они не вошли в апартаменты Изольды.

Но тут всем стало не до смеха: их ждало письмо из Венеции.

– Хэ-э-энк!

Крик Изольды наполовину оглушил Элизабет. Девочка сидела перед восхитительным роялем на табурете, обшитом пурпурным бархатом – он отлично подходил цвету ее кожи, покрасневшей от злости. Пока за дверью раздавались неловкие шаги Хэнка, Элизабет окинула взглядом стены. Здесь, помимо выставленных в витринах струнных инструментов, висели роскошные картины, на которых была изображена погрузка на корабли Ост-Индской компании. Элизабет не считала себя специалистом, но эти работы явно стоили очень дорого. Она обратила внимание, что из-за обострившегося зрения теперь видит каждую деталь, каждый мазок киски, словно рассматривает картину под лупой. Элизабет различала все оттенки коричневого на мачтах, неровную раскраску тюрбана и даже прилипший к маслу волосок кисти, который художник попытался спрятать, нарисовав поверх него парус, – раньше бы она этого не заметила.

– Да?

Хэнк появился в комнате. Пунцовое лицо юноши, почти полностью спрятавшееся за белокурыми волосами, обливалось по́том. И, если это было вообще возможно, он разволновался еще сильнее, заметив улыбку Элизабет. Чем больше она ему улыбалась, стараясь успокоить юношу, тем больше он напрягался.

– Хэнк! – завопила Изольда. – Принеси чаю и чего-нибудь поесть! Наши друзья не отправятся на задание на пустой желудок! Почему я должна сама об этом напоминать? Сколько веков должно пройти, прежде чем ты запомнишь, что мы не морим голодом наших гостей?

Хэнк убежал выполнять приказ, и, едва он исчез из виду, Элизабет поняла, что только что сказала Изольда. До сих пор девушка не осмеливалась задать вопрос, но события сами выстроились в логическую цепочку. Поскольку письмо пришло из Венеции, главного штаба Ордена Возвращенных, а Изольда упомянула некое «задание», речь шла о ее первом контракте. До этого момента она надеялась в глубине души, что имелось в виду что-то другое. Однако теперь вопли Изольды не оставили и тени сомнения. Элизабет покорно склонила голову.

– Итак, меня отправят на задание?

– Именно, – ответила Изольда, взяв с рояля сложенный лист бумаги. – Ворон только что принес нам контракт, дело срочное, и, мне кажется, это отличная возможность для вас показать себя в деле.

– Ворон?