– Мы не виноваты, шеф…
– Не виноваты?! Я вам что сказал?! Европеец должен бояться и делать. Делать и бояться! Делать то, что я ему скажу… что мне скажет Уго! Почему не украли его бабу?
– Всё было готово, Родригес, – испуганно бормотал Эскобар, – я клянусь, всё было готово, но вдруг… она исчезла… Прямо у самого водопада, будто сквозь землю провалилась!
– А потом?
– А потом вдруг появилась!
– Что ты мне тут рассказываешь, идиот?!
– Говорят, её похитили духи гор…
– Религиозный идиот! Дикарь! Ты в каком веке живёшь?!
– Я не вру, шеф, не вру! Спроси у кого хочешь, у всех, кто со мной был…
– Так, ладно, а потом? Потом что было?
– А потом их задержала полиция.
– Та-а-ак… – У карлика заходили желваки. – А дальше?
– Их хотят выслать из страны, завтра. Я узнал. Сам слышал… Может, это и хорошо? Может, и Уго от тебя отстанет?
Родригес закрыл глаза и замолчал. Видно было только, как пульсирует вена на его правой руке, держащей дорогую трубку. Это положение Родригеса не сулило Эскобару ничего хорошего, и он это знал…
На посёлок опускалась ночь.
Пустая банка из-под пива стояла неустойчиво, шатаясь из стороны в сторону, но всё же не падала. Родригес долго и упорно выцеливал. Он любил нестандартные мишени. От этого цена каждого выстрела, попавшего в цель, возрастала. Сегодня он играл по-крупному. Его старинный друг, биржевой брокер Сантьяго, тоже отличный стрелок, приехал пощекотать нервы и поиграть на деньги в один из тиров Родригеса, в Веракрус… По договорённости стрельба по необычным мишеням велась из короткоствольных пистолетов, ночью и при свете прожекторов. Стреляли по пустым пивным банкам, стоящим на голове своих неплатёжеспособных должников или провинившихся слуг.
Под банкой Родригеса стоял несчастный Эскобар. Колени дрожали так, что жестяная банка на голове тряслась всё сильнее и сильнее, а Родригес всё целился и целился. Наконец он выстрелил… Разорванная жестянка приземлилась где-то далеко за спиной Эскобара. Сам же толстяк с завязанными сзади руками повалился на траву газона, точно сноп сена. Пот, слёзы, истерика, услышать которую было невозможно – рот был заклеен пластырем.
– Хорошо бьёшь, малый! – заметил Сантьяго сквозь смех друга. Это был молодой человек с угольно-чёрными волосами и жгучим взглядом из-под не менее чёрных бровей, лет тридцати, знавший Родригеса с самого детства. Только тогда они играли в гольф, но с возрастом их игры приобрели другую окраску. Сантьяго отхлебнул пива. – Дорогой выстрел, чико, но я ещё не сделал своего.
– Не забудь, каждый удачный выстрел увеличивает ставку на тысячу песо, – напомнил Родригес.
Сантьяго кивнул и добавил:
ebooksa