Камень. Книга 10

— Девочки, прекрасно выглядите, — на лице подошедший царственной бабули блуждала довольная улыбка. — Надеюсь, вам понравится сегодняшний вечер.

Наши красавицы изобразили дружный книксен:

— Конечно, ваше императорское величество!

Не испортило мне настроение и появление лучащегося довольством папы римского — чуйка подсказывала, что господин Сфорца чувствует себя не так хорошо, как хочет показать.

В королевской ложе, предназначенной для Бурбонов, Романовых и Гримальди, мы оказались только через час и реально перекрестились: после появления в зале представителей правящих родов в оперу запустили остальных аристо, и тут началось!.. Граф такой-то с супругой, герцог такой-то с супругой, маркиз такой-то супругой и с дочкой на выданье, герцог такой-то сыном и внуком, и этот внук тоже «на выданье»! Улыбка буквально прилипла к моему лицу, фамилии и титулы перемешались в голове, а желание было одно — оказаться как можно дальше от этого пафосного шабаша! Видимо, облегчение так явно читалось на моем лице, что усевшаяся рядом со мной в ложе Стефания Бурбон не удержалась от смешка:

— Что, Алексей, все хотят с тобой познакомиться?

— Не без этого, — кивнул я. — А ведь ещё будет антракт, а потом банкет!

— Не переживай, — отмахнулась француженка, — в антракте и после окончания концерта такого официоза уже не будет.

— И слава богу, Стефания!

И вот раздается третий звонок, гаснет свет, утихает шум в зале, на сцену выходит конферансье и объявляет первый номер: ария Людмилы из оперы Глинки «Руслан и Людмила».

Во время учёбы в лицее преподаватели к нашему музыкальному образованию подходили весьма серьёзно — мы постоянно слушали арии из известных опер, и не только отечественных, изучали нотную грамоту, пели в хоре, а также пробовали играть на различных музыкальных инструментах. Понятно, что два часа в неделю и без домашнего задания музыкантов из нас не сделали, но какой-то общий вкус привить умудрились, так что выступление таких профессионалов, коими несомненно являлись солисты Большого театра, я слушал с огромным интересом. Под впечатлением оказалась и вся остальная публика, присутствующая сегодня на концерте — я чуял, что громкие аплодисменты и крики «Браво!» были искренними. Этим же мнением в антракте поделились и все наши друзья, особенно эмоциональным был Джузеппе:

— Отличный концерт! — Итальянец махал руками, умудряясь при этом не разлить вино, плескавшееся в бокале в его руке. — Да, нет особых декораций, хор на подпевках отсутствует, но Большой театр держит свою марку!

— Согласна! — присоединилась к нему Ева Гримальди, греющая в руке, как и все остальные наши девушки, вазочку с мороженым. — Выступление действительно выше всех и всяческих похвал!

А через пару минут к нам подошел мой отец:

— Молодые люди, как вам концерт?

— Просто великолепно! — ответили наши друзья.

* * *

— Дорогой, — Мария Фёдоровна дотронулась до руки супруга, чтобы привлечь его внимание, — посмотри вон в ту сторону.

Император глянул в указанном направлении:

— Наш сын общается с молодежью. Саша молодец. Или я должен обратить внимание на что-то другое?

— Ты должен обратить внимание на то, что молодая, красивая, умная и талантливая княжна Шереметьева очень неплохо смотрится рядом с нашим с тобой сыном.