– Вы рисковали, – снова не удержалась я от комментария, – могли не дожить до разговора с художником. Похоже, тот способен на жесткие решения. Вероятно, Василия убили по его просьбе.
– Молодость и глупость – подчас синонимы, – усмехнулась Екатерина. – Очень уж я устала жить бедно. Велела Васе-Косте: «Зови папу». И через полчаса приехал старший Зимин. Ему тогда было пятьдесят с хвостом, а выглядел моложе сорока. Стройный, красивый, богатый, талантливый – просто мечта моя ожившая! Андрей велел сыну уезжать, потом обратился ко мне: «Завари чайку, все обсудим». Беседа завершилась в постели. И на много лет я стала его любовницей, получила все, что хотела. Андрюша не скупой, в деньгах он купался и до сих пор в этом океане плавает.
– Никакого Петра у вас не было.
Воронова отмахнулась.
– Не хотела говорить тебе про Андрея, пришлось придумать Петю. Потом я серьезно заболела, Андрюша нашел врачей, меня вылечили. Но после всех операций я потеряла интерес к сексуальным забавам. Огонь, который всегда пылал пожаром, потух. А Зимин не старел. Он полностью обеспечил меня, поселил в элитном доме. Но после смерти жены не привел меня в свой особняк хозяйкой. А я этого ждала. Отношения стали холодными, потом совсем замерзли. Мы давно не встречались, только иногда по телефону коротко беседовали. Я не испытывала материальных проблем, Андрей был по-прежнему щедр, содержал свою бывшую любовь. Но я-то нуждалась в друге, собеседнике. И он у меня появился… Не смотри так. Доживешь до семидесяти – поймешь. Внутри почти каждого пожилого человека живет молодой. Да, у меня есть душевный приятель. Богатый. Сотрудник очень серьезной структуры. Ему пятьдесят пять. Конечно, Андрей о нем узнал, приехал, устроил скандал. Пришлось окоротить портретиста: «Ты не женился на мне, не имеешь права требовать от меня верности. Сам заводишь любовниц, а я живи одна?» Поругались капитально, Андрей закрыл финансовый кран. А рядом со мной уже был тот, кто любил меня. Он взялся оплачивать мои расходы и стал прекрасным другом.
Рассказчица замолчала, поправила прическу.
– Жаль, что я хорошо помню, как когда-то любила Андрея. Когда ты приехала и начала расспрашивать про Филиппа, меня охватило беспокойство. Я представила, что сделают с Филом журналисты и соцсети, когда узнают, чей он на самом деле сын. Из болота с чудовищами выплывет история, на похороны которой Андрюша отдал тьму денег. Я имею в виду убийство проституток. Ну, я и решила предупредить того, кого не один год считала своим мужем, пусть и незаконным. Зимин отреагировал по-хамски, наорал на меня. Выдал такую речь: «Что, денег теперь мало? Не хватает, когда хочешь своему голодранцу носки купить? Решила шантажом заняться? Думаешь, заплачу за молчание?» Я возмутилась, пригрозила все рассказать журналистам и бросила трубку. Посидела, остыла, успокоилась, опять ему набрала. Андрей в чувство не пришел. Он совсем взбесился: «Когда сдохнешь, обрадуюсь! …! …! На старости лет с ума сошла, мужика завела!» А я сдуру пообещала рассказать всю правду Филиппу. Минут через тридцать он сам звякнул: «Извини, Катя, психанул, хочу извиниться. Жду тебя через пятнадцать минут у Эдика. Выбери что хочешь. Извини, ограничен по времени, встреча потом деловая. Успеешь?» Эдик – ювелир, мастерит роскошные вещи. Я обрадовалась: «Уже собираюсь!» Андрей может вспылить, но потом всегда делает дорогой подарок. Подземку я не презираю, наоборот, пользуюсь ею. В машине меня укачивает и долго очень ехать по сплошным пробкам, а с помощью метро через пять минут я была уже у Эдуарда. Стою на платформе, передо мной возник парень: борода, усы – вроде кавказец. Нагло прямо встал, потом вдруг обернулся: «Э… Прости, мать!» И за моей спиной пристроился. Из тоннеля показался свет, толпа зашевелилась. И тут меня меж лопаток толкнула сильная рука. А впереди – никого. Улетела на рельсы, не успела испугаться! Дальнейшее плохо помню. Крик, скрежет, звук какой-то неприятный. Меня поднимают, кладут на скамейку. Потом «Скорая», телефон мой звонит, номер неизвестен. Мне суют трубку, отвечаю. Голос Андрея: «Жива, …? По-прежнему хочешь Филу правду рассказать? Или передумала?» Потом гудки. Рассказала все своему любимому мужчине, сейчас улетаю из России. Зачем вам все это выложила? Скажите Филиппу правду про его папашу, объясните, что его дедушка жив, богат, а из наследников у него только внук. Пусть Фил сделает анализ ДНК, докажет родство. И непременно откройте олигарху историю про смерть ночных бабочек. Сообщите также информацию полковнику Дегтяреву, пусть он обратится к Вадиму Николаевичу Пруткину, скажет ему: «Вадик, Катя советует тебе исполнить свою мечту». А теперь, Дашенька душенька, прощайте. Ох, чуть не забыла! Если по какой-то причине проигнорируете мою просьбу, то в желтую прессу попадет давняя история о том, как ваша подруга Наталья удачно вышла замуж за француза, а супруг умер, оставив огромное наследство! Да только мой нынешний друг выяснил, что того богача отравили!
– Неправда! – воскликнула я. – Я имею в виду смерть от яда. Делом занимался комиссар Перье, он сейчас на пенсии, мы с ним близкие друзья. Если где-то опубликуют вранье, Перье выступит с опровержением.
Екатерина склонила голову к плечу.
– Дашенька душенька! Ну кого интересует правда жизни? В России нет уважения к богатым людям, народ считает ворами всех, кто не живет на медные копейки. И еще с советских лет наш человек верит любой галиматье, если о ней напечатано в прессе. Можете потом сколько угодно оправдываться, не отмоетесь. Прощайте, Дашенька душенька!
Глава тридцать четвертая
– Душенька Дашенька, – усмехнулся Дегтярев, когда я сегодня утром вошла в офис.
– Гадкая какая баба Екатерина Андреевна! – не сдержался Сеня.
– Пруткина я очень даже хорошо знаю, – продолжил Дегтярев, – начинал у меня стажером. Хваткий, умный, работоспособный парень, прирожденный следователь. Была у него мечта: создать особое подразделение, которое будет заниматься расследованием «висяков» и дел, по которым остались вопросы, но по разным причинам документы отправили в архив. В прежние времена такое было невозможно, но Вадим дождался своего часа – три года назад открыл-таки агентство. Однако госпожа Воронова – оборотистая дамочка.
– Женщина с такими паспортными данными вчера не из одного аэропорта Москвы не вылетала, – объявил Кузя.
– У бабы определенно другие документы, – поморщился Семен. – Могла вообще укатить поездом. Но лично я в таком случае предпочту машину.
– Черт с ней! – покраснел Дегтярев. – Не нужна она! Унесло нас куда-то в сторону! Филипп попросил выяснить, каким образом сумка его покойной жены оказалась у другой женщины. Ответ найден: Анна выпускает такие же ридикюли. Бизнесмену «повезло» столкнуться с той, кому его сестрица подарила сумку своего производства. А мы раскопали давнюю дурно пахнущую историю про убийства.
Полковник заморгал и засопел.
– Теперь надо решить, – тихо продолжил Леня, – рассказывать Филиппу, что его отец – Константин? Что папаша в юности снабжал убийцу жертвами, а потом сумел спрятаться и начал жить под именем Василия Петровича?
– Получается, Анна не сестра Филиппа, – сообразила я. – Ну и ну! Стоит пожалеть бизнесмена – масса новостей для него. И у покойного папаши подмочена репутация, и дед жив, и сестричка не родня…