Какого цвета счастье?

– Тише-тише, – приговаривает она, – лучше расскажи мне как в школе день прошёл.

– Но мам! Они все подрались, а рыба уплыла. Её уже поймали, но она уплыла. А всё потому, что её Саймон отобрать хотел!

– Не хочу ничего слышать, – строго, но ласково отвечает мама. – У вас сегодня природоведенье было?

– Мама!

– Что вы изучали? – настаивает она.

– Панцирных щитохвостов, – тихо-тихо отвечаю я. Мама улыбается.

– Как? – переспрашивает она.

– Панцирных щитохвостов, – чуть громче повторяю я.

– И что вам про них рассказывали?

Я ей отвечаю, а она продолжает меня спрашивать про школу, я всё рассказываю и рассказываю. И про щитохвостов рассказал и про их пищу, и про пески, в которых они живут, а мама всё улыбается и продолжает спрашивать. Выслушав всё про этих ящериц, она принимается готовить мне рыбу, а я уже не могу остановится, всё рассказываю ей о других животных, рассказываю и рассказываю. Мама посматривает на меня, улыбается и продолжает готовить, иногда о чём-нибудь.

Поужинав, я, как и обещал ей, принимаюсь за задания по другим предметам. Она сказала, что я должен знать не только про животных, но и про многое другое, я с ней согласен, знать надо очень много. Пробую с ней поговорить о рыбе, но она и слушать не желает, сразу спрашивает о чём-нибудь другом и улыбается. Я люблю, когда мама улыбается, но мне по-прежнему грустно, конечно, когда мама улыбается не так грустно, но всё же грустно.

– Всё, пора спать, – говорит мама.

– А можно я папу подожду? – вспомнив его слова, спрашиваю я.

– Нет, тебе нужно отдыхать, – отвечает мама. – Чтобы голова не болела.

– Но она не болит!

– Не спорь со мной, сейчас же ложись спать.

Всё же она заставила меня пойти в кровать, выключила свет и тоже легла. Когда я остался один, ко мне вернулись мысли о чудо-рыбе и всём случившемся. Ворочаюсь-ворочаюсь, а уснуть не получается. Совсем грустно стало, плакать хочется, но нельзя, мама проснётся. Не хочу, чтобы она видела, как я плачу, она тогда тоже расстроится.

Уснуть так и не вышло, лишь сделалось совсем плохо. Поворачиваюсь к дверному проёму и замечаю, что на кухне светло. Папа пришёл! Спрыгиваю с кровати и бегу к нему, чувствуя, как слёзы текут по моим щекам.

– Что с тобой, сынок? – удивляется отец, когда видит меня.

Я прижимаюсь к нему. Он отодвигает подальше тарелку и, опустившись на колено, обнимает меня. Я всё плачу и плачу, ничего не могу поделать, совсем не получается успокоится. Отец поглаживает меня по голове, а я продолжаю плакать.