– Да всё хорошо, ты не переживай! Все кто учувствовал в операции по вашему спасению, сейчас отчитываются, так что и мне надо было ещё вчера уехать, я чуток задержался.
Я перевала взгляд на девушку, которая не отводила своего взгляда от пары.
– А Марьяна?
– Я тут побуду,– тихо сказала она, не отводя от него взгляда.– Мне с ним нельзя.
Брат криво улыбнувшись, наклонился, поцеловал меня в щёку.
– Мы потом всё обсудим, обговорим и ты естественно ещё получишь заслуженных люлей от брата.
– Иди, иди уже. И ты Марьян, пододвинь мне столик, да я тут сама справлюсь.– Отпустила я девушку, потому как видела что она сейчас всё равно наплевав на приличия за братом побежит.
– Я быстро,– она покраснела, но тут же вцепилась в руку Лёшки, который уже отошёл к двери.
– Вы мне лучше Марту позовите.
– Не скучай, сестрёнка,– брат подмигнув мне и обняв свою пару вышел за дверь.
Прав был Лёшка – не успела я доесть, как упомянутые им посетители, ворвались в мою палату и через некоторое время у меня даже голова разболелась. Сначала пришла Марта, потом ворвалась, в буквальном смысле Алинка, потом, не знаю каким образом здесь оказавшиеся родители Марьяны. И все они радовались тому, что со мною всё в порядке, вызвав у меня в конечном итоге слёзы. Мне было с одной стороны неловко от всей этой суеты вокруг меня и добрым поглаживаниям и шуткам, постоянно звучавшим в палате заканчивающихся радостным смехом, а с другой стороны – отчаянно радостно и хорошо. Вишенкой всего этого бедлама, стало появление – та дам: Артёма!
Увидев мужчину, который открыв дверь и заглянув, сначала радостно улыбнулся, а потом и зашёл, я онемела.
– Артём? Но как? Ты…
– Привет потеряшка,– он прошёл мимо расступившихся и улыбающихся родителей Марьяны и сел на стул, который ему любезно уступила Марта.
– Так, ладно, все на выход!– Марта взмахивая руками, сделала вид, что выгоняет посетителей.– Пусть молодые поговорят.
Стоило за ними закрыться двери, как я всё ещё ошарашено спросила:
– Но как? Мы же… я же…
– Оборотень,– спокойно закончил он и рассмеялся, видя, как у меня вытянулось лицо и открывается беззвучно рот.
– Но ты же…
– А я человек. Да ладно тебе. Ты лучше скажи: как себя чувствуешь?
ebooksa