Переливчатое пение птиц ласкало слух, окутывало и утешало. Открыв глаза покосилась в ту сторону, откуда исходил звук: огромное окно, открытое нараспашку и лёгкий ветерок надувает парусом белоснежную тюль, играет с нею. Слышится близкий шелест листвы, но вижу только ярко синее небо. Вдохнув как можно глубже, наслаждаюсь запахами. Ветерок приносит с улицы аромат цветов, свежей зелени, смешиваясь с лёгкими, едва чувствующимися нотками еды, и отголосок дыма. Только запах медикаментов даёт твёрдую уверенность, что я всё-таки жива.
– Ну наконец-то!– Радостный голос Марты сбоку и я поворачиваю голову: наталкиваюсь на добрую улыбку, полные слёз глаза, в которых плещётся солнышко, разбрасывая вокруг лучики-морщинки.
– Привет,– Я шепчу и улыбаюсь.
– Привет.– Она баюкает мою руку в своих ладонях.– Мы так боялись за тебя, так боялись!– И из глаз всё-таки срываются слёзы, прокладывая дорожки на щеках.
– Всё хорошо,– стараюсь её успокоить.– Всё ведь теперь хорошо!
– Конечно! Ты как? Кушать хочешь? Тебе надо будет хорошо питаться, а то похудела сильно. Или может сесть хочешь?– Заметив мой кивок, тут же принялась мне помогать поменять положение тела.
– Марта, а…со мною, у меня что? Я,– сглотнув, тяжело произнесла:– я не чувствую волчицу.
– Это ничего! Всё будет хорошо! Вас вовремя вытащили и звери живы,– вздохнув, она всё же продолжила:– не у всех правда, но у тебя волчица жива. Нужно просто время и набраться сил.
Кивнув я опять улыбнулась: так было хорошо – просто лежать и смотреть на её лицо, но вспомнив произошедшее, тут же нахмурившись спросила:– А Рита? Со мною была женщина, немного младше меня – Рита.
– Все кто был с тобою в отсеке – все живы и находятся чуть дальше по палатам, так что не волнуйся.– Она выпрямилась и опять широко улыбнувшись, вытерла слёзы.– Врача позову, пусть ещё раз осмотрит тебя.
Мне о стольком хотелось спросить, узнать, но седовласый оборотень, осмотрев меня, строго наказал пока не беспокоить пациентку, а для того чтобы его рекомендацию не нарушили, просто напросто сделал мне инъекцию снотворного и уже через минут десять я зевала так, что казалось вывихну челюсть, но продолжая бороться со сном, пыталась разговорить Марту. Только вот плохо у меня это получалось, потому что на все вопросы только и слышала:
– Всё потом. Вот немного придёшь в себя, потом всё, всё расскажу, а сейчас отдыхать, набираться сил…
Сон всё-таки сморил меня.
Проснувшись, я не торопилась открывать глаза, вновь наслаждаясь звуками и запахами окружающими меня. Сквозь неплотно закрытые веки пробивался свет – значит сейчас день, а может утро. В палате было прохладно и слышно было монотонный гул, а вот звуки природы слышались совсем плохо, значит окно закрыто и работает кондиционер. Что-то совсем рядом зашуршало и принюхавшись, я всё же не смогла сдержать улыбки: горьковато-терпкий, чуток смолистый запах и пряная, слегка сладковатая нотка чабреца – брат, он пах для меня кедром с лёгкой ноткой чабреца. А вот леденцовые нотки, которые вплелись в его запах мне незнакомы – это что-то новенькое. Принюхавшись, пыталась определить: что именно он мне напоминает и через несколько секунд, мои губы опять растянулись в улыбке – запах свежести: мята и чуть сладкий ландыш.
Открыв глаза, я как можно тише и незаметнее повернулась в сторону, откуда исходили запахи: в углу палаты, на диване сидел Лёшка и приобняв свою пару – Марьяну, которая облокотившись на него дремала, а он что-то читал в телефоне.
– Лёш,– тихо позвала его и он тут же встрепенувшись, посмотрел на меня и улыбнулся так, что на душе стало не то что тепло – горячо.
– Марьяша.– Он тихо потрепав спящую девушку, немного отодвинулся.– Ну ка, глянь кто проснулся.
Девушка тут же распахнув глаза сонно на меня посмотрела и отчего-то залилась румянцем, но взяв себя в руки вскочила, выпуская руку брата и он тут же подошёл ко мне, усевшись на стул рядом с кроватью. Марьяна подошла и мягко улыбаясь, встала за спиною брата, положив руки ему на плечи, отчего у меня перехватило дыхание. Захватив в свою огромную ладонь мою, брат второй рукой ласково убрал за ухо прядь волос, при этом не переставая улыбаться.
ebooksa