– Не лучший ответ.
– Послушай, Гейдар… – сказал бывший судья Верховного суда Азербайджана – вот чем больше я на вас смотрю, тем больше удивляюсь. Седьмого ноября – вы что празднуете?
– Великую Октябрьскую революцию. А ты – нет.
– Революцию… – не стал конкретизировать судья – государство построено на обожествлении революции, ей вы молитесь так, как другие люди молятся Аллаху. Отчего же вы забыли, как происходят революции? Как надо делать революцию. Когда люди верят в Аллаха – они читают Коран и хадисы. А вы во что верите?
Алиев долго молчал. Они остановились в самом конце аллеи, вдалеке – маячила охрана
– Иногда я думаю о том, во что веришь ты, Ахмад – сказал Алиев – и как ты живешь. Как ты смог дожить в СССР до таких лет. Ведь это наверно тяжело – жить там, где все чужое.
– Откровенность за откровенность. В той стране, где родились ты и я – революции молятся семьдесят лет. А Аллаху молились – больше семисот. Так кто из нас жил там, где все ему чужое? Ты или я?
Алиев не нашел, что ответить. Он искренне верил в то, что делал – но иногда приходил в отчаяние от вязкого, безвыходного месива, в которое упирался при попытке что-то изменить в своей родной республике. По его приказу – министра внутренних дел республики расстреляли в подвале министерства без суда – но это не остановило коррупцию. Он запретил сыновьям юристов поступать на юридический – но это не остановило кумовщину. Его люди рыскали по районам подобно волкам, громя нелегальные производства – но это не остановило черный рынок. Азербайджанцы жили как бы в двух мирах, чувствуя себя совершенно свободно и в том и в этом. В одном – они ходили на демонстрации, отправляли детей в Артек и перевыполняли планы. В другом – они досконально знали, кто бай, а кто нет, и кто может чем-то заниматься – а кто не смеет даже и подумать об этом. Проблема была не в таких как Хасанов, который в республике был и коррупцией и судом одновременно – а том, что огромная доля населения республики признавали право Хасанова быть таким, какой он есть. Бессмысленно насаждать закон, если он никому не нужен…
– Хомейни вот-вот умрет – нейтральным тоном сказал Алиев – у нас появится шанс.
– Возможно. А возможно и нет.
– Но почему?
– Потому что дело не только в Хомейни – бывший судья не стесняясь, закурил длинную, турецкую контрабандную сигарету – дело в том, что режим мулл еще не перезрел. Он в самом соку, на пике.
– Они бросили страну в бойню!
– Да, но разве войска бунтуют?
…
– Нет, они идут на минные поля и восхваляют Аллаха. И пусть идут.
Судья жадно затянулся. У него были проблемы со здоровьем, и он курил очень мало, даже не каждый день.
– Война, Гейдар – сказал он – это бойня где погибают лучшие. Тот, кто первым поднимется на пулемет – тот и погибнет. Героев на войне нет. Выживают самые осторожные. А в Иране война идет без малого десять лет. Думаю, скоро мы найдем тех, кто не захочет подниматься в атаку на пулеметы.
– А если не найдем?
– Тогда создадим – равнодушным голосом сказал судья – Хомейни больше двадцати лет вел борьбу против шаха. Его люди – вели борьбу не с оружием в руках – они вели борьбу на базарах и в чайханах, распространяя слухи и воззвания. Теперь – тоже самое делают мои люди. Знаешь, чем хорош коммунизм?
ebooksa