Танцующий горностай

– Пес у вас действительно интересный… А что это за порода? Сиба-ину какой-нибудь?

– Это австралийский динго.

– Правда? – удивилась Вера. – Я не знала, что их дома держат!

– Обычно не держат, мы с Гайей просто… удачно встретились. Но это точно не та собака, которую я бы рекомендовала заводить для ребенка.

– Да этому ребенку никакую не нужно, меньше слушайте его! Он что видит – то и хочет. Увидел собаку – хочет собаку. Увидел велосипед – хочет велосипед. А нельзя ему ни то, ни другое.

Разговор неожиданно двинулся в нужную сторону, и Александре потребовалось немало сил, чтобы по-прежнему вести себя как безразличная случайная прохожая.

– Даже велосипед нельзя? В строгости вы его держите! Мне кажется, такому активному мальчику велосипед бы на пользу пошел.

Но Вера, увы, уже опомнилась, сообразила, что беседует с незнакомкой.

– Ему по состоянию здоровья нельзя. Извините, что задержала вас, всего доброго.

Не дожидаясь ответа, она вернулась на участок и заперла за собой калитку. Александре тоже нельзя было задерживаться, это вызвало бы подозрительность со стороны хозяйки дома. Поэтому она двинулась дальше, обдумывая все, что узнала сегодня. Вроде как немного – и вместе с тем больше, чем ожидала.

Главная новость заключалась в том, что Тимур Максаков жив. Александра уже укрепилась в мысли, что в золотом ангеле спрятали именно его тело, и это открытие стало для нее настоящим шоком. Хотя, если задуматься, тут она сама виновата: удивилась, когда рассыпались ее же фантазии!

Вторым открытием оказалось то, что Тимур почти здоров. Прошло больше полутора лет, но это ничтожный срок для ребенка с такими травмами. Конечно, Вера несколько раз намекнула на то, что он тяжело болен. Так разве способен травмированный ребенок двигаться настолько легко и быстро? Странно все это…

Ну и третьим открытием стал сам Тимур. Это был тот же мальчик – и вместе с тем как будто другой.

Разобраться с этим самостоятельно Александра даже не надеялась. Из поселка она поспешила обратно к брату и передала ему все подробности встречи. Вот только Ян, которого отвлекали и документы, и какие-то звонки, впечатлен не был.

– Значит, пацан не тот, будем искать в другой стороне.

– И это все, что ты можешь сказать по ситуации?

– Хотелось бы сказать больше, – вздохнул Ян. – Но чтобы сказать больше, нельзя тратить время на заведомо ложную версию. Или ты предполагаешь, что Максаков клонировал собственного сына, здорового клона оставил себе, настоящего Тимура убил и залил бетоном?

– Слушай, ну не надо утрировать, не смешно…

– Согласен, не смешно. Но так ли я утрирую? Что еще возможно на основании твоих догадок?

Здесь уже Александре нечего было ответить. Даже если бы Максим Максаков по какой-то причине решил убить сына и заменить похожим мальчиком, что само по себе дико, он бы обеспечил своему ребенку достойное погребение. Все их совместные фотографии дарили впечатление, что Максим действительно любил Тимура, он бы не поступил с мальчиком… вот так.