Свет Старлинг

22
18
20
22
24
26
28
30

Упала на колени рядом с Дорианом и, действуя по наитию, взялась за свой кулон. Неуязвимый прозрачный купол оградил их от всей площади. И время для них двоих на самом деле остановилось.

Сердце ее сильно билось, в висках стучало.

Деметра провела рукой по его окровавленному лицу, коснулась растрепанных темных волос.

– Ты обещал, что всегда будешь рядом, – прошептала она.

«Я ждал тебя весь этот год…»

«А я весь этот год по тебе скучала».

Смаргивая слезы, Деми прикоснулась к его губам своими. А затем, сделав усилие, вытащила кинжал из груди. Поправила куртку.

«Я обещаю, что больше никогда тебя не оставлю…»

– Ты обещал, – повторила она, поднимая и рассматривая окровавленный кинжал Коула Ларивьера.

Серебряный, с наточенным волнообразным лезвием. Заужающимся к острию, как язычок пламени. С филигранными узорами на рукояти. Красивое оружие, воплотившее наконец ту самую карту смерти.

«Все еще может измениться?»

«Если судьба снизойдет. Карты врут редко, моя птичка».

И не было больше никакого дела до финальной битвы Вильгельмины и Юфемии, не было дела до сражающихся в небе Воронов. Неважным стало мнение Дрейка и Рубины. Больше не имели значения ни Нью-Авалон, ни Хэксбридж, ни Эйрин.

Хотелось послать к дьяволу всю вселенную и всех Тринадцать Первых, допустивших это. Хотелось послать к дьяволу саму себя.

Деми направила острие кинжала себе в грудь, собираясь покончить со всеми переживаниями разом, как чертова Джульетта, которой ее недавно так хотели видеть. Никчемная человеческая девушка, не обладающая ни каплей магии. Не имеющая возможности никого спасти.

Руки ее задрожали.

Хотя бы капля магии… Капля светлой, исцеляющей магии…

Медленно опустив кинжал, она сорвала со своей шеи амулет и положила его на землю. Ковырнула острием синий камень, слабо поблескивающий в темноте.

Лезвие, отскочив от него, впилось в ее пальцы и окропило белый металл кулона алым. Не чувствуя порезов, Деметра пыталась вновь и вновь, пока руки, сплошь мокрые от крови, не онемели.

Раздался тихий звук, и стекло крошечного сосуда, наполненного чистейшей светлой магией, пошло трещинами.