Быстро послышались недовольные выкрики и свист.
– Только крови Кровавой Дряни нам не хватало! – закричал кто-то. – Уберите ее со сцены! Найдите кого-нибудь другого! Проведите над ней суд!
Несмотря на это, она терпеливо улыбнулась и закончила:
– Пусть станут светлые и темные единым народом.
Резанув себя по коже, она позволила крови стечь в чашу, а после, сохраняя горделивую осанку, отошла в сторону, где ей оказали помощь.
Зато когда Деми решила заговорить, толпа взорвалась овациями.
Она произнесла свои слова, не будучи уверенной в том, что из-за восторженных криков хоть кто-то ее услышал.
– Я, Деметра Лоренс, дочь Аланы и сестра Рубины, приношу свою кровь во славу Нью-Авалона. Пусть станут светлые и темные единым народом.
Лезвие обожгло запястье, и она поморщилась. Все же этот ритуал являлся совершенно отвратительным, и Деметра никогда не захотела бы повторить его вновь.
Когда над смешанной кровью стал колдовать Ричард, а порез затянулся благодаря целителям, Деми поймала на себе насмешливый взгляд Дориана, стоявшего чуть поодаль, вместе с остальными членами Верховного Ковена. Деми легко могла догадаться, о чем он думал в этот момент.
Но если бы он не вспылил тогда, ничто не заставило бы ее отправиться в Орден Монтеры в одиночку и встретить там Кэрри, а значит, и мир бы не был спасен.
С грустью Деметра вспомнила о подруге, которой никогда не желала подобного конца.
Кэрри перешла на сторону добра и успела искупить все плохое, что натворила. Она заслуживала того, чтобы уехать из Нью-Авалона и Хэксбриджа навсегда. Присоединиться к матери и жить с ней мирной и уютной жизнью…
Ее похоронили на кладбище Эмайна, в склепе семьи Райнер. Все проходило очень сумбурно, и присутствовали только близкие, знавшие ее лично. Но не было матери, Софи, – никто не успел выяснить, где именно находилась книжная лавка.
А ведь таково было предсмертное желание подруги… Деми пообещала себе, что сделает все возможное, чтобы выполнить его.
Пока она отвлеклась на свои мысли, Ричард Хаттон уже закончил заниматься зельями. После добавления они не стали разноцветными, как описывал Людвиг Далгарт, но для этих чар такого и не требовалось. Зелья были серыми, как дым.
После того как их вставили в механизм Ворона и повернули ключ, тут же послышалась серия щелчков. Механическая птица затрепетала крыльями и ожила. Серебряная голова дернулась из стороны в сторону, словно Ворон оглядывал собравшихся перед сценой людей.
Это не афишировалось, но от Ричарда Деметра знала, что печать «метаморфоз» уже тоже была задействована. Ученые-маги смогли перевести символы руны в текст, а затем в комбинацию определенных музыкальных нот, которую поместили на перфоленту вместе с остальными частями сложных чар. Рулон с этой лентой заранее вставили в клюв Ворона.
– И да воцарится на Нью-Авалоне мир, – торжественно сказала Вильгельмина, выходя вперед. – Конец войне!
Она подала знак Ворону.
ebooksa