Азиатка,

Вырвавшись из объятий, я нырнула к берегу. В пятки стукнуло песчаное дно, но выйти из воды я не смогла. Меня подхватили и вынесли на берег. В вихре поцелуев неожиданно оказываемся на песке. Я лежа на спине, закрыв глаза, наслаждаюсь собственной покорностью.

 

Касания моего тела, губы захватывают в плен мочку ушка. Мое дыхание сбивается и ресницы дрожат.

Тема медленно перемещается губами от одной чувственной точки к другой. Пальцы оглаживают грудь, целую ушко, шею, подбородок. На очереди животик, который он нежно целует. По коже сыплются мурашки, по мышцам проходит легкая дрожь. Я быстро возбуждается до такой степени, что уже расставляю ноги и двигаю бедрами, стараясь принять в себя напряженный член.

Но Артем не торопиться с главным, доводя меня до грани руками и ногами. Я недовольно соплю. Обхватываю его бедра ногами и пытается вынудить его войти. Но его так легко не возьмешь.

Он сближаюсь, проникая чуть-чуть и выходит. И еще раж Влаги становится больше, с каждым разом он входит глубже.

Наконец он входит до упора. Жар возникает снизу и плавно, жидким серебром, охватывает полностью. Перед глазами плывет, дыхание затрудняется. Я судорожно вздыхаю, даже приподнимаю попку от чувств.

По мере того, как нас охватывает страсть, начинаем двигаться быстрей. Запах любви скрадывает все остальные ароматы, теперь на морском берегу только мы.

Я сомкнула руки на мужской спине, движениями бедер говорят только об одном: глубже, быстрее, сильнее, ярче! Наша кровь вскипала, жаждала пылала.

Артем перевернулся на бок, Я не давая ему полностью выйти, тут же оказываюсь сверху. Секунду дрожала от сладости, сидя на пике удовольствия. Затем возложила его ладони себе на грудь, чуть прижимая затвердевшие соски. Я задвигала бедрами, при каждом движении сильно сжимая мышцы.

Я осталась довольна, на выдохе постанывала.

Темп вновь ускорялся, хватка на моей груди стала жестче. И, по мере ускорения, мои стоны стали громче и резче, перебивая мелодичное позвякивание. Надетые сережки и пирсинг с колокольчиками отбивали быструю мелодию, а грудь закачалась самым развратным образом.

 

К запаху секса теперь примешивался и запах женского пота – насквозь пропитанный гормонами, страстью и похотью.

Когда темп достиг максимума, мои стоны превратились в сплошной крик, крик птицы, взлетающей от безумного удовольствия к звездам. По телу пробегала дрожь, пальцы сжимались в кулаки, оставляя в песке глубокие дорожки от коготков.

И вновь подступающий пик стер все на свете. Наша любовь стала быстрой, жесткой, беспощадной. Я вскидывала лицо к звездам, закусив от удовольствия губу. Сердце тяжело колотилось, возбуждение захлестывало все сильнее.

Облегчение, усталость и пожар сминают наш мир, делая никчемным все, кроме нас.

От долгожданного опустошения в ушах звенит, а пульсация стихает, оканчиваясь чувственной судорогой.

Наши движения становятся медленней, пока не затихают вовсе. В бессилии я валюсь на песок, и сворачиваюсь в мужских объятиях благодарной кошечкой.