Азиатка,

 

Постепенно «условия задачи» усложнялись: солнце начинало заходить, холодало, а тропа становилась более крутой и каменистой. Появились стальные тросы, натянутые вдоль тропы, за которые можно было держаться при необходимости. Зато вышли из облаков. Необычайное зрелище! Слой облаков был ниже меня. Облачный океан клубился и неспешно струился у наших ног. А освещенные заходящим солнцем склоны горы напоминали марсианский пейзаж.

Но преодолеваем и этот участок.

По сторонам тропы сосны, березы. Под ногами теперь – размолотая тысячами восходителей вулканическая порода, более всего напоминающая угольный шлак. Меж огромными черно-коричневыми и красно-бурыми, похожими на пемзу, глыбами виднеются островки кустов и пожухлой травы. С наслаждением вдыхаем чистый, вкусный воздух: в Токио такого не бывает. Но вот этого замечательного воздуха начинает не хватать – склон все круче, обгонять спокойно шествующих японцев уже не приходится. Ноги сами по себе двигаются в такт перезвону колокольчиков, привязанных к посохам.

Шаг, еще шаг…

— Мисато, подожди. — Голос Косаки пробился сквозь отупение вызванное монотонностью восхождения. — Котенок отстал.

— Котенок! — бредущая в двадцати шагах фигурка на мой отклик никак не отреагировала. Девушка все так же монотонно переставляла ноги, не поднимая опущенной головы.

— Что то не так. — напряженным голосом сказала Кая.

— К ней!

— Котенок! — я подбежал первой, схватив девушку за плечи и встряхнув.

— Да твою мать! — На бледном лице выделялись синие губы. А стеклянные глаза девушки смотрели сквозь меня. От моего встряхивания она не удержалась и стала заваливаться вниз.

Синие губы шевельнулись. Я скорей угадала что она хотела сказать, чем услышала.

— Простите, что подвела…

Удержать падающие тело я смогла, а вот медленно положить вполне. Хреново, руки у нее ледяные.

— Кая, поддержи ей голову. — Вдвоем мы разместили обессиленную подругу в полусидящим положение.

— Так, Котенок сейчас ты сделаешь глоток. — После растирания лица и кислородной терапии ей стало лучше. Так что, на поднесенную к губам фляжку она отреагировала. В это раз эффект от употребления коньяка был меньше. Но губы стали наливаться цветом, а щеки порозовели.

— До ближайшего приюта еще триста метров. — Сверилась с навигатором Кая.

Триста метров… Пустяки по ровной поверхности. Трудней вверх по склону горы. Совсем трудно тащить эти триста метров девушку. Вверх по склону, в начинающихся сумерках. Будучи самому девушкой.

— Мисато… — Котенок попробовала встать.

Мысленно проклянув все на свете, подхватываю ее на руки. Девушка протестующее мотнула головой. Шаг, второй. С каждым шагом руки и ноги наливались свинцовой тяжестью. Даже такого легкого «Котенка» тащить на руках мне оказалось не под силу.