Дело о королевском изумруде

Он ожидал визита неведомой злодейки именно этой ночью, потому что за ней последует светлое утро, а при свете дня она вряд ли решилась бы явиться. По крайней мере, раньше это случалось только в темноте. Именно поэтому он решил присоединиться к сыщикам, сидевшим в засаде в кружевной лавке, а поблизости спрятал ещё десяток.

Она явилась, как он и полагал, уже после полуночи. Видимо, она заранее предупредила о визите, потому что её снова ждали, и дверь отворилась, стоило ей постучать. И едва она закрылась за ней, он решил действовать. Какое-то время у него ушло на то, чтоб собрать людей, и вернуться к дому графини. На стук никто не ответил, потому сыщикам пришлось взламывать дверь, закрытую на засов. В кухне, куда они сразу попали, никого не было, в доме царила тишина, и он с досадой понял, что ему придётся обыскивать весь дом и разослал сыщиков в разные стороны, а сам поднялся на второй этаж. И тут ему повезло. Навстречу выбежали два встрёпанных человека в масках с ножами, по виду уличные бандиты. Увидев сыщиков, они оробели, и их моментально скрутили. Пройдя туда, откуда они появились, Марк увидел на полу возле двери лежащих лакеев и Симонетту. На голове у несчастной виднелся крупный кровоподтёк, и Марк понял, что медлить нельзя.

Он так и не понял, что за предмет был в руках у преступницы в этот раз, но на всякий случай постарался его забрать. Однако она сопротивлялась, и этот предмет вылетел из её руки и прокатился по полу под кушетку, но барону всё же удалось схватить её за руку. Может, именно в этот момент он понял, что это госпожа Барбара, а следом случилось то же, что произошло и в прошлый раз, когда её пытался арестовать Филбертус: грохот, клубы удушливого дыма и суета, в которой она умудрилась вырваться из его рук и сбежать.

Он вернулся наверх и вошёл в гостиную, где уже были распахнуты окна, и молодой слуга в коричневой куртке развязывал вязки на груди лишившейся чувств графини. Осмотревшись, Марк велел своим подручным проверить, как себя чувствуют слуги, лежащие за дверью, и посмотрел на юношу. Тот был совершенно спокоен и при этом с любопытством поглядывал на него. Марк сразу заметил, что он явно того же племени, что и баронесса де Флери, и при этом так же невероятно хорош собой.

— Кто ты такой? — спросил Марк.

— Хуан, — простодушно ответил он. — Я менестрель и служу её сиятельству.

— Что здесь произошло, Хуан?

— Да я и сам толком не понял, — пожал плечами он. — Та дама просила мою госпожу о встрече. Её сиятельство велела мне быть рядом. Дама сказала, что она — незаконнорожденная дочь альдора и требовала какой-то изумруд.

— И что?

— Ничего. Хозяйка сказала, что у неё нет изумруда, та начала ей угрожать, и тут ворвались вы, а потом появился этот дым. Больше я ничего не знаю, — он озабоченно посмотрел на старушку, утонувшую в своём атласном гнезде. — Можно я схожу за нюхательной солью, а то помрёт, неравён час?

— Сходи, — разрешил Марк, и когда парень вышел, он направился туда, куда улетел тот, выбитый из рук злодейки, странный предмет. Присев, он заглянул под обитую узорчатым сукном кушетку и замер. Там ничего не было. Он встал на колени и заглянул во все углы, а потом вскочил и выбежал из комнаты.

— Где этот мальчишка? Менестрель! — спросил он у сыщиков, возившихся с Симонеттой и лакеями.

— Ушёл, — ответил один из них. — Сказал, что вы разрешили ему сбегать в аптеку за нюхательной солью.

— Мерзавец! — прошипел барон и побежал вниз, но было уже поздно. Парень миновал нижние посты и скрылся в неизвестном направлении.

Нюхательная соль отыскалась на столике в будуаре, и Марку удалось привести старую графиню в чувство. Сыщики уже закрыли окна и подкинули дров в камин, но в комнате всё равно было промозгло, и старушка зябко куталась в шаль, жалобно глядя на него. Он был спокоен и немного зол. У него было право злиться. Эта чёртова обманщица снова создала ему проблемы, и из-за неё пострадали слуги, к счастью все трое были живы, хоть и получили удары по голове. Он хмуро смотрел на неё, а потом велел рассказать, что произошло. И графиня, продолжая разыгрывать немощность и беззащитность, поведала о том, как вняла слёзным просьбам некой особы, нуждавшейся в помощи и поддержке, а когда была принята графиней исключительно по доброте душевной, оказалась злобной преступницей и чуть её не убила.

— Что ей было нужно? — осведомился Марк, не проявляя особых эмоций.

— Конечно, она хотела меня ограбить! — воскликнула старушка. — Этот дом привлекает всяких злых людей, как мёд — пчёл. Все думают, что, если я живу здесь, то я сказочно богата. Вот и она требовала, чтоб я отдала ей свои драгоценности. Я так напугана, — она всхлипнула, промокнув кружевным платочком глаза, слёзы из которых обильно лились, но не от страха и обиды, а из-за дыма, которым она надышалась.

— И что же это за дама просила вашей помощи, и почему вы так опрометчиво приняли её в столь поздний час?

— Она назвалась принцессой Морено и сказала, что является дочерью альдора Синего Грифона. Какая глупость! Я сразу поняла, что она мошенница, но что я могла сделать? Я так слаба!

— А как вы узнали о ней?