— Скорее всего, какая-нибудь авантюристка, — заметила графиня. — Но она обещает вознаграждение. В конце концов, можно и не соглашаться на её предложение, но вдруг это какое-нибудь прибыльное дело или интрига, из которой затем можно будет извлечь выгоду. Не стоит упускать такую возможность, верно ведь, мой милый? — она снова улыбнулась Хуану, как наверно улыбнулась бы сидящему у её ног пуделю.
Он тут же закивал, всем своим видом демонстрируя, что не понял, о чём речь, но во всём согласен со своей госпожой.
— Но не опасно ли принимать эту особу один на один среди ночи? — забеспокоилась Симонетта. — Вы не знаете кто она, и что ей нужно. Вдруг она замыслила что-нибудь опасное?
— Кто сказал, что я останусь с ней один на один? Ты будешь слушать нас под дверью, пара лакеев будет рядом, а со мной останется наш очаровательный Хуан. Присутствие в комнате молодого мужчины охладит её пыл.
— Но она просила…
— Мало ли что она просила! — огрызнулась графиня, и её старческий дребезжащий голосок снова перетёк в мощный бас. — Ты что, выступаешь здесь от её имени? Всё будет, как я решу, или не будет вовсе.
— Да, ваше сиятельство, — камеристка поспешно присела в поклоне.
— А пока подай мне сюда ужин, — ворчливо добавила старуха, — и вели приготовить для свидания синюю гостиную.
Во время ужина, пока старушка своими вставными челюстями грызла куриные косточки, Хуан пел ей баллады, с холодным презрением думая о том, что она, видимо, не намерена оставить ему даже объедков. Аппетит у неё был, как у молодого мужчины, и своего менестреля она теперь воспринимала, как очередное украшение дома, нисколько не заботясь о его потребностях. Впрочем, когда появившийся лакей уже убрал со стола, вернулась Симонетта и, прежде чем укатить кресло с хозяйкой в будуар, сунула ему большой пирог с мясом и кубок вина.
Поужинав, он отправился следом и, когда пришёл, увидел, что графиня уже сменила свой кружевной белый наряд на уютный шёлковый пеньюар. Симонетта закутала её худенькие плечи в красивую тёплую шаль и принесла на широком блюде россыпи золотых монет, которые, должно быть, оставили там посещавшие салон богачи.
— А виконтесса де Руже и кавалер Ле Фрей опять не заплатили, — наябедничала она.
— Больше не пускать, пока не внесут плату за три вечера, — скомандовала графиня и приступила к подсчёту выручки.
Пока она считала монеты и записывала результаты подсчётов в большую амбарную книгу, Хуан сидел рядом на пуфике и смотрел на неё влюблённым взглядом, не проявляя ни скуки, ни недовольства. Она закончила и ещё какое-то время обсуждала с Симонеттой хозяйственные дела, а он всё так же сидел, мило улыбаясь и не производя ни малейшего шума. Графиня изредка бросала на него взгляды, как бросают их между делом на полюбившуюся безделушку или красивую картину и, судя по всему, считала его весьма неплохим приобретением.
Было уже далеко за полночь, когда Симонетта отвезла графиню в гостиную, где стены были обиты синим атласом, гардины на окнах были синего бархата, а обивка диванчика и кресел сделана из узорчатого синего сукна. На столе стояли зажжённые свечи, в камине горел огонь.
— Я сяду сюда, — графиня указала Симонетте место, куда следует поставить кресло. — Так между нами будет стол, отсюда я вижу всё, а у неё дверь окажется за спиной. Хуан, ты будешь стоять рядом со мной. Что б она ни говорила, не реагируй. Только если она попытается напасть, ты должен меня защитить. Ты понял?
— Конечно, меня учили этому, — заверил он и встал, куда ему указали.
— Как только она придёт, приведи её сюда, — велела графиня камеристке. — После этого встань за дверью и слушай. Пусть Пьер и Жюстен будут наготове.
После этого Симонетта удалилась, и вскоре в комнату вошла высокая дама в чёрной накидке, лицо которой было спрятано под плотной вуалью. И всё же Хуан разглядел за тонкой чёрной сеткой гладкое белое лицо и блеск тёмных глаз. От гостьи пахло чем-то знакомым, хотя и не слишком приятным. Этот запах, чересчур резкий для его чуткого носа, вызывал тревогу. Впрочем, он не показал этого, просто стоял рядом, опустив взгляд в стол, и только внимательно прислушивался к происходящему.
— Я просила принять меня с глазу на глаз, — произнесла дама, тревожно взглянув на него.
— Я старая женщина, — слабым голосом произнесла графиня, свесив голову так, словно ей тяжело было её держать. — Я нездорова, и мне в любой момент может понадобиться помощь. Этот юноша глух и нем от рождения, и его совершенно не интересует, что вы тут будете говорить.
ebooksa