Этот человек был на голову выше других. В руках он держал деревянное копье. Он шел уверенным шагом, а за ним струился шлейф синего дыма. По этому шлейфу я узнал в путнике Хорна. Он совсем не был похож на того гиганта, с которым я сражался этой ночью. Теперь я видел в нем обычного человека. Высокорослого, поднимающего дым за собой, но все же человека.
Хорн прошел мимо нас, воткнул копье в землю, наступил одной ногой на Лестницу и окинул взглядом Небо. Затем он громко сказал:
– Вот я стою перед Лестницей, ведущей к небу. Людям нужен лидер, который поведет за собой, и я был тем лидером, за которым шли. Возможно, я был жесток, но это жесткость служила справедливости. Я нес смерть, но эта смерть позволяла жить другим. Я разрушал, но из разбросанных камней мы собирали дома. Ночью я увидел город, я увидел, как живут люди, и это совсем другая жизнь, чем та, когда мои ступни топтали землю. Это великий город, но он построен на наших плечах! Разве наши дети, лежа в теплых постелях, в домах, о которых мы и не мечтали в своих дворцах, могут судить нас? И разве я, чьи кости легли в основании этого города, не заслуживаю благодарности и славы?
Хорн стоял некоторое время у Лестницы, ожидая ответа на свою речь, но ответ так и не прозвучал. Когда-то Хорн был царем, затем богом, изгнанником, а сейчас его имя совсем забылось. Он этого не понимал. Или не признавал. Хорн протянул руку к копью, выдернул его из земли, а затем метнул его так далеко в море Бездны, как только мог. Море не заметило мелкой палки. Хорн начал свое восхождение по Лестнице к небу.
– Разве он не пробовал подняться по ней раньше? – спросил я.
– Насколько раньше тебя родился я, настолько раньше меня родился он, – ответил Меркурий.
Даже если Хорн и пытался взойти по Лестнице Иакова, Меркурий этого не видел. Значит, есть вещи, не известные даже ему. Я осознал ужасную вещь: легионер хотел, чтобы я поднялся по Лестнице к небу, но он не знал, смогу ли я это сделать. А что, если я упаду в Бездну?
Меркурий наблюдал, как мечется моя душа. Он встал на ноги, подошел, положил руку на плечо и сказал:
– Совершенная любовь побеждает страх. Если ты боишься дороги, значит, еще нет того, ради чего идти. Ты – Хранитель ключей от дверей Лабиринта. Святой не смог бы стать им, но это не значит, что перед тобой закрыты двери Крыш или Облаков. Я хочу, чтобы ты помнил: я верю в тебя, и когда ты решишься начать свое восхождение, я вновь встречу тебя здесь.
Я улыбнулся детской улыбкой. Даже если он просто верил в меня, это уже так много! Я вскочил на ноги, подбежал к Лестнице и, обернувшись на прощание, прокричал:
– Я жил как человек. Я метался между страхом и храбростью. Предательством и преданностью. И если вся жизнь – театр, то я хочу сыграть свою роль на бис!
Легионер с улыбкой покачал головой.
– Спасибо, Меркурий.
Я повернулся и зашагал по Лестнице вниз.
ГЛАВА 7. ПОСЛЕ СЛОВ
Я открыл глаза и увидел штатив с капельницей на фоне белого потолка. В ужасе я подскочил с кровати и увидел себя лежащим в переполненной больничной палате среди плотных рядов коек со стонущими мужчинами.
Сначала я подумал, что снова попал в палату психиатрической лечебницы, но дверь в коридор была открыта, а на окне стояла решетка. Я ощупал кровать и не нашел на ней привычных крепежей для усмирительных ремней, как не нашел длинных рукавов на медицинском халате. Я находился в обычной муниципальной больнице. Но почему?
Я выдернул капельницу из руки, оставив пластырь с ватой на месте прокола, отыскал тапочки под койкой и проскользнул в холл.
Как и спальня, коридор оказался переполнен больными, которых клали под капельницы прямо там – среди неприглядных стен на ржавых койках, найденных в самых дальних хранилищах больницы. Множество людей – мужчин, женщин, стариков и детей, лежащих вместе в одном месте, – спали, стонали или находились в совершенно невменяемом состоянии. Большинство из них находилось в отключке. Я потерянно шел среди рядов коек, совершенно не понимая, что происходит, пока не поравнялся с медсестрой, ставящей капельницу очередному больному.
– Что происходит? – спросил я ее.
ebooksa