Идеализация — еще не эротический перенос, но субъективно она переживается как нечто похожее на влюбленность. От влюбленности в ней — «подсвеченность» терапевта особым светом, выделяющим его из всех людей.
Тот же выделяющий свет дает нам первичная актуальная способность[1] Модель/Пример. Отличить действие этой способности от идеализации можно по отношению к недостаткам и промахам, слабостям значимого человека. Если, обнаруживая недостатки, неправоту и вступая в конфликты, мы не обесцениваем человека и не разочаровываемся в нем целиком, значит речь скорей о действии первичной Актуальной способности: первичные актуальные способности всегда гибче в отношениях с реальностью, чем защитные механизмы.
Способность Модель/Пример побуждает нас подражать человеку, который ее «активирует»; это стремление «делать так же», следуя образу значимого человека внутри нас; в то время как идеализация рисует нам его как недоступный идеал, вровень с которым нам не встать никогда. Маленькие дети не идеализируют родителей, они просто подражают им во всем, что кажется значимым, присваивают (интериоризируют) способы поведения. В такие минуты ребенок ощущает себя отчасти своим родителем или максимально близким к нему, и так происходит научение. А механизм идеализации не заинтересован в том, чтобы сокращать разрыв между людьми: наоборот, кажется важным, чтобы терапевт оставался волшебной фигурой, поскольку именно статус почти небожителя делает возможными ожидаемые чудеса.
—
Что делает психотерапевт, когда замечает, что клиент идеализирует его?
Иногда ничего не делает, считает идеализацию частью процесса, этапом в отношениях; ждет, когда она пройдет сама по мере углубления отношений; опасается, что следом за идеализацией наступит стадия обесценивания, и заранее вздыхает, как бы позволяя себе набираться сил в «конфетно-букетный период».
Иногда принимает на свой счет, отчасти понимая, что это лишь проекция клиента, отчасти наслаждаясь ощущением волшебной силы, которой клиент наделяет его; это — самая опасная для терапевтических отношений дорога.
Иногда пытается обратить на это внимание клиента и разубедить его, говоря, что это не имеет отношения к нему настоящему, что это клиенту так хочется или так нужно видеть его фигуру. Если разубеждать, но не анализировать идеализацию, это вызывает в ответ досаду и протест — ведь у защитного механизма есть функция и смысл, и покушение на него оставляет клиента один на один с невыносимой реальностью (чем глубже травма предательства, тем невыносимей страх).
Иногда — обнаруживает и исследует.
«
«
Нужно помочь клиенту обнаружить тревогу и легализовать ее; если представить на минуту, что терапевт не волшебный помощник, не идеальный родитель, а человек, который волею случая оказался в старшей роли и при этом очень близко, то распаковывается весь опыт и все страхи, связанные со старшими фигурами в жизни: