Вечерело; уже дети выходили из школы, когда путник въехал в Тенк. Правда, дни в это время года были еще короткие. Он не остановился в Тенке. Когда он выезжал оттуда, — рабочий, мостивший щебнем дорогу, поднял голову и сказал:
— До чего заморили лошадь!
В самом деле, бедное животное плелось шагом.
— Вы куда едете, в Аррас? — спросил рабочий.
— Да.
— Ну, таким ходом вы не скоро туда попадете.
Путник остановил лошадь и спросил рабочего:
— Сколько отсюда до Арраса?
— Добрых семь лье.
— Как же так? По почтовому расписанию значится только пять с четвертью.
— А-а! Вы, стало быть, не знаете, что сейчас чинят дорогу, — сказал рабочий. — В четверти часа езды отсюда она загорожена, проезда нет.
— В самом деле?
— Сверните влево, на дорогу, которая ведет в Каранси, потом переправьтесь через реку и, когда доедете до Камблена, возьмите вправо. Это и будет дорога на Аррас, через Мон-Сент-Элуа.
— Но ведь скоро стемнеет. Я могу заблудиться.
— Так вы не здешний?
— Не здешний
— Это хуже. Тем более что тут у нас все проселочные дороги. Знаете что, сударь, — сказал рабочий, — я вам дам совет. Лошадь у вас устала, воротитесь-ка вы в Тенк. Там есть хороший постоялый двор, там и переночуете. А завтра поедете в Аррас.
— Я должен быть в Аррасе сегодня вечером.
— Это другое дело. Но все-таки ступайте на постоялый двор и возьмите там пристяжную. А конюх проводит вас по проселочной дороге.
Путник послушался совета, повернул обратно и через полчаса снова проехал той же дорогой, но уже крупной рысью, с хорошей пристяжной. Конюх, величавший себя почтарем, сидел на передке двуколки.