Гендальев

Гендальев неуверенно кивнул.

– И вот когда такая шестерёнка решает бороться со всей системой, что с ней случается? – спросил Полуоткатов и сам же ответил, – её выбрасывают на хрен! Вот что!

Гендальев молчал. Это необычное душевное состояние начальника было странным. Видимо поведение адвоката сильно задело Полуоткатова.

– Ну. Скажи что-нибудь, – потребовал он.

– Семён Вадимович, мне кажется, я не достаточно опытен…

– Да ладно! Недостаточно опытен чтобы что? Не видеть какой я продажный и какой этот бомж Волков честный? Думаешь, я никогда не думал о том, что поступаю плохо? О том, что все эти взяточники судьи, эти уроды в администрации должны быть в тюрьме? Да я и сам давно стал таким же! Просто нельзя! Понимаешь, нельзя ничего добиться методами Волкова! Он просто дурак, если не понимает этого. Я бы ещё мог понять, если бы он был молод, но нет! Он мой ровесник и делает то, что делает! Он не может не знать, что всегда будет проигрывать!

– А какими методами добиться чего-то можно? – спросил Гендальев.

– Вот, – Полуоткатов поднял вверх указательный палец. – Вот в чём вопрос! Какими!

Помолчав немного, он сказал:

– Во-первых, человек задумавший исправить гнилую систему и навести порядок, должен пробраться на самый верх власти и уже оттуда, со временем он смог бы медленно, но верно вносить какие-то преобразования. Ты можешь представить себе президентом Волкова?

Виктор не мог и отрицательно покачал головой.

– Ну конечно нет! – подтвердил Полуоткатов. – Такие как он годятся разве что для мелких поручений, вроде сторожевой собаки. Чтобы выйти наверх, нужно быть хитрым. Нужно уметь притворяться, врать, пачкать руки, как это делаю я и большинство других, успешных юристов. И при всём при этом, сохранять в глубине души свои «высокие взгляды», свои праведные стремления. Приберегать их до поры до времени и показывать лишь тогда, когда сила окончательно будет на твоей стороне. Чтобы разобраться с коррупцией, преступностью и прочей гнилью, нужны десятилетия. Если не столетия. А такие как Волков никогда и ничего не смогут сделать. Ничего полезного. В конечном итоге их просто сминают и пускают в расход. А народные массы после этого думают, что настоящими врагами были именно эти злобные волковы.

«Ну а ты то, что сам?» – хотел спросить Гендальев, но не осмеливался.

Полуоткатов, словно услышав его мысль, сказал:

– Ну а я живу так, как лучше для меня. Я не пытаюсь ссать против ветра, понимаешь, Витя? Я чувствую конъюнктуру и живу себе припеваючи.

«А ты становишься в ряд с остальными и, сделав губы трубочкой, хором со всеми дуешь в одну сторону. И называешь это ветром, против которого не стоит ссать» – подумал Гендальев, но вслух конечно этого не сказал.

***

Когда он прибыл на рабочее место, Милана даже не удостоила его взглядом. Похоже, их пятничным посиделкам в кафе окончательно пришёл конец.

За пятнадцать минут до конца рабочего дня она молча встала, оделась и ушла не попрощавшись. Виктору резко стало наплевать. Пошла она, думал он. Неприятно было лишь одно: завтра им снова предстоит сидеть в одном кабинете.

Зазвонил мобильник. Снова Соня.