Гендальев

– Виктор Васильевич?

– Да, я слышу вас, – глухо произнёс Виктор. – И сколько мне осталось?

– Ээ, видите ли, я бы не хотел вас обнадёживать, – проговорил мягким голосом доктор. – Однако, в наше время онкология это не приговор. Возможна ремиссия, к тому же при должном лечении…

– Я не буду лечиться, – оборвал его Гендальев. – Сколько я проживу, прежде чем свалюсь в постель как никчёмная, пропахшая говном, кукла?

– Ну что вы, я бы не стал так… – Дефлоренко запнулся. – Ну ладно, раз уж вы так ставите вопрос… я считаю, что минимум год, возможно даже два. Но, я всё же советовал бы вам…

– Спасибо, до свиданья.

Он ходил в эту сраную клинику два месяца, сдавал всякие анализы, обследовался, пил витамины и лекарства, истратил половину стоимости своей машины и всё это лишь для того, чтобы услышать от этого полупокера, что он обречён? Два месяца, лишних два месяца из оставшегося года, или двух.

Лечение… бля!

Быстрым шагом он двигался по жаркой улице и на ходу обдумывал, как распорядиться своим последним годом жизни. Всё вокруг стало абсолютно не важным, даже расстрел людей в суде, даже смерть Полуоткатова, всё перестало иметь значение. Важным для него остался лишь один этот год. И он проведёт его как надо.

Продать квартиру. Да, продать квартиру и отправиться в кругосветку. По пути высадиться где-нибудь в тропической стране и остаться там нелегалом. К тому времени, когда его попытаются выдворить, он уже умрёт. Он будет жить так, как ни стал бы жить никогда, если бы не рак мозга.

Ему даже стало немного радостно от этой мысли. Он достал из кармана мобильник и позвонил Цыганскому.

– Привет, Исхак, мне нужна твоя помощь. Ну и конечно, ты неплохо на этом заработаешь, надо встретиться…

***

– Рак мозга? – тупо переспросил Цыганский.

Они сидели на летней террасе пустого кафе.

– Да, Исхак, такие дела. Слушай, мне надо быстро продать квартиру. Ты ведь был у меня, помнишь её? Сколько на рынке за неё можно выручить?

Юрист по продажам тут же забыл насчёт рака мозга и преобразовался в опытного дельца.

– Четыре миллиона минимум, – сказал он. – Но это если продавать не спеша. За полгодика, думаю, продам за четыре – четыре двести.

Гендальев покачал головой:

– Долго, дружище, это очень долго. Ты слышал меня? Мне год осталось жить, я хочу продать квартиру в течение недели…