Море играет со смертью

22
18
20
22
24
26
28
30

– Федор Михайлович, – подсказала Полина. – Ты знаешь его?

– Пришлось узнать. Он у нас тут поначалу крутился – не прогнать было! И тоже эту тему задвигал: тыкал во все пальцами и кричал, что оно должно было рухнуть, вот и рухнуло.

– Так он ошибается?

– Он толковый дядька, но ты же знаешь, как люди ведут себя в горе. Он просто пытается устроить охоту на ведьм, думая, что от этого станет легче. Но разве такое когда-нибудь помогало?

– Я тоже сначала так подумала, – кивнула Полина. – Но потом я снова пообщалась с ним, и у меня возникло ощущение, что в нем говорит не только отчаяние. Так ты считаешь, что он во всем не прав?

– Я считаю, что он не может мыслить здраво и путает причину и следствие. Мы ведь прибыли сюда не первыми, спасательные работы начались задолго до нашего приезда! Когда мы до отеля добрались, живых уже достали. Для этого технику подгоняли, она каталась туда-сюда, дробила кирпичи и бетон, вот и возникло ощущение, что тут все разваливается на части.

– Ты говорил это ему?

– Пытался сказать, но он не готов был услышать. Он подгонял факты так, чтобы они подтверждали его правоту, цеплялся к форме обвала… да к чему угодно цеплялся!

– Мне эти руины, если честно, тоже ветхими показались.

Борис обернулся на площадку, где все еще продолжали работать спасатели.

– Ну да, есть маленько… Мы чем глубже прокапываемся, тем больше мне приходится думать, как все это дело закрепить, чтобы ничего не осыпалось прямо на нас. Знаешь, до чего дошло? Я там уже специальные укрепленные боксы с рациями оставляю! Никогда такого не делал, только тут, чтоб самому спокойней было.

– Зачем? – удивилась Полина.

– Сюда посторонних не пускают, но это днем, а ночью за всем не уследишь. Я боюсь, что кто-то из родственников все же проберется сюда, своих искать… Помнишь, был этот мужик, который орал, что он один знает, как работы проводить?

– Помню. У него сестра осталась под завалами.

– Ну вот. Я перестраховываюсь на случай, если такой умник придет сюда ночью откапывать сестру и что-нибудь на себя обрушит. Если не помрет сразу, получит шанс найти рацию и позвать на помощь.

– По-прежнему добряк, а?

– Так, ты давай не порти мне тут репутацию! – показательно нахмурился Борис. – А эти мысли про теорию заговора оставь, Поля. Сама ведь знаешь: что простительно скорбящему деду, то для тебя непозволительно. Твое дело – отговаривать их от дурацких идей, а не подтверждать их веру.

– Ты прав, извини. Но мне и правда нужно было узнать твое мнение.

Полина ушла, вернулась во второй корпус отеля. Борис же перевел взгляд на ее следы, оставшиеся на земле. Подумал о том, что никогда, ни на одном месте обвала он еще не видел столько строительной пыли. Потом порадовался, что не ляпнул это при Полине – она сама ему когда-то говорила, что не стоит поддаваться фантазиям пострадавших, пусть даже самым убедительным.

Работать теперь стало легче. Борис не стеснялся того, что слова Полины настолько повлияли на него – в конце концов, ее ведь не зря считают одним из лучших психологов. Если это влияние принесло пользу, зачем упрямиться?