Может, давно украдкой следили за нами, а может, только подъехали. Но в любом случае возникли эти двое как из-под земли. Луна светила ярко, и лица сержантов я разглядел очень хорошо. Они были в форме, но без фуражек. Один, скуластый и помоложе, все время нервно глядел по сторонам, на физиономии второго – похабная улыбочка. Я почувствовал недоброе.
– Так, так, распитие спиртных напитков в общественном месте! – сказал этот похабный и подошел ближе. Скуластый маячил за его спиной.
Я попытался объяснить.
– Никак нет, товарищ сержант. Место это не общественное. Мы здесь вроде как на прощальном ужине по случаю моего предстоящего призыва в ряды вооруженных сил.
Я хотел свести все к шутке. Но сержанта мой ответ не впечатлил. Он разглядывал Вареньку. И этот взгляд мне очень не понравился.
Потом он обернулся к напарнику и сказал:
– Видишь, коллега, какая нынче молодежь пошла. Хамят правоохранительным органам.
Скуластый все дергался по сторонам и поспешно кивал. Хоть звания были у обоих и равные, но чувствовалось, что он подчиняется своему дружку. Похабный попытался взять Вареньку за руку, я шагнул и закрыл ее собой. Скуластый пошел по кругу и оказался позади нас.
Я был наивен тогда. Мне в тот момент стало ясным как дважды два, что нам встретились переодетые в милицейскую форму бандиты. Ведь настоящие служители порядка – они такие, как в фильмах про нашу добрую и честную милицию: жизнь отдадут ради долга. Только после развала Союза выявилось, какие страшные преступления творили они в советское время – безнаказанно, прикрываясь своими корочками и званиями! Мне эта жуткая истина открылась гораздо раньше, на собственном опыте.
В общем, я окончательно понял, что мы влипли, когда услышал крик Вареньки: «Андрей!». А в следующую секунду меня сзади ударили по голове чем-то тяжелым. Я упал, но остался в сознании. Удар пришелся немного вскользь. Наверное, так чувствует себя рыба, когда ее глушат динамитом. Я полз по траве за бандитами. Они тащили Вареньку вглубь леса. Один зажимал ей рот, другой выкручивал руки. Скуластый посмотрел на меня, и они остановились. Потом он сильно ударил Вареньку в живот, и она перестала сопротивляться. Тогда он отпустил ее и шагнул ко мне. Я попытался встать на колени и поднять руки. Но не успел. И снова получил удар по голове. На этот раз я отключился.
Когда пришел в себя – уже светало. Голова раскалывалась и была липкой от крови. Сильно тошнило. Один глаз заплыл, и качало меня как пьяного, когда поднялся на ноги. Но я хорошо помнил, что произошло. Мысли путались, я пытался соображать, думал: наверняка эти бандиты приехали не на электричке, следы от машины должны быть где-то поблизости.
Я начал искать их. Боялся, что вместо следов найду тело Вареньки. Я звал ее…
Потом я стал убеждать себя, что эти нелюди отвезли ее подальше за город и там бросили. Может быть, она пообещала, что ничего никому не расскажет…
Около часа я бродил вокруг, вглядывался здоровым глазом в траву. Иногда мне казалось, что я вижу отпечатки колес. В отчаянии побрел к станции. Вышел на тропинку. Там стали попадаться прохожие. Я что-то говорил им, но они шарахались в сторону. Я свернул с тропинки и дошел до станции окольным путем. По дороге меня стошнило.
На станции я первым делом зашел в туалет и смыл с головы кровь. На мне была теплая рубашка и майка. Я снял майку, разорвал, сделал бинты и перевязал голову.
После туалета я побежал в местное отделение милиции, здесь же, на станции.
– На нас напали бандиты! Они переоделись в милицейскую форму! – вот так с ходу заявил я им. Я не сомневался, что после таких слов за преступниками сразу бросится все отделение с розыскными собаками, отправят машину с мигалкой и по всей области объявят перехват.
Но на меня смотрели очень подозрительно. Лениво начали выяснять, кто я, как здесь оказался и почему голова разбита. Спросили документы. Напрасно я в десятый раз объяснял им, умолял поверить, требовал поехать на место преступления. Когда я говорил про милицейскую форму, на меня глядели еще хуже.
В общем, дело кончилось тем, что меня доставили в Москву, в отделение милиции по месту прописки. Там история повторилась. Как только я рассказал о милицейской форме, меня тут же оборвали и посоветовали не валять дурака. Мне стало казаться, что я попал в сумасшедший дом. Все словно сговорились, и я не понимал, что происходит.
Я начал кричать и требовать, чтобы они съездили к Вареньке домой. Меня посадили за решетку. А на следующее утро отвезли в следственный комитет.
ebooksa