Атаманова казна

– Делаем так, товарища Иванова на носилки, и срочно в ближайший госпиталь. Остальных на подводы, и в Кутему. Действуй.

– Слушаюсь!

Ничего более продуктивного сейчас сделать не представлялось возможным. Организовать преследование после трёх суток? Кого и по каким следам? Глупо. А спасти Шляхтича архиважно. И поставленная задача в целом выполнена – судьба экспедиции установлена.

В Бугульму вернулись на следующие сутки. Шляхтича всё это время везли с собой, но уже на реквизированной подводе, выстланной сеном и овчиной. Вкололи в вену морфий, и домчали до госпиталя. Пока врачи принялись колдовать над раненым, Макаров доложился по телеграфу о выполнении задания. Само собой, результат был в целом негативным, экспедиция пропала, главный преступник сбежал, плюс был один – сам Макаров к этому не причастен, наоборот, нашёл пропавший отряд в кратчайшие сроки. К его удивлению, Бокий оказался достаточно информирован, и следующим его поручением было установить, являлись ли найденные в пещере трупы бойцами отряда Туманова. Ну, с этим справиться было совсем легко.

Пока врачи откачивали Щляхтича, который никак не желал приходить в себя, Макаров с отрядом ЧОН выехал в Новую Елань, захватив с собой подводу, нагруженную телами извлечённых из пещеры бандитов. Чудин уже подробно докладывал ему о карательной экспедиции отряда в Елани, сопоставить вытекающие один из другого факты большого ума не требовалось, оставалось всего лишь зафиксировать результат. В Елани собрали жителей, и сразу опознали четверых, а пятый оказался с Кузайкино (чтобы удостовериться, проехали и туда). Дома всех пятерых сожгли в тот же день, их родственников пока искать не стали, не было времени, успеется ещё. Вернулись в Бугульму на следующие сутки, сразу доложившись в Питер. Шляхтич всё ещё был без сознания, и как утверждал местный эскулап – в глубокой коме. С Питера пришло неожиданное распоряжение: Иванова срочно доставить в Самару, Макарову сопроводить его лично.

Выехали немедленно. Доставил Шляхтича в лучшем виде, в отдельном санитарном вагоне, под постоянным наблюдением двух врачей. В Самаре их уже ожидал спецвагон, со всем необходимым медицинским оборудованием и своими врачами, в него перегрузили раненого прямо на вокзале, и не мешкая вагон отправился на Москву, а оттуда в Питер. Доктор, которому поручили опекать ценного пациента, качал головой и всю дорогу удивлялся:

– Этот парень родился не в рубашке, а в тулупе. Столько ран, и какие… а жив. – За три дня пути они сошлись с Макаровым поближе, гоняли чаи и баловались спиртом, из врачебных запасов.

На вопросы Макарова, как скоро очнётся раненый и сможет ли вернуться в строй, доктор ответил так:

– Прогноз никто сейчас дать не в состоянии. Кома ему не страшна, защитная реакция организма, иначе и не выдержать такой разгром. Вы представьте себе: пробито легкое, задет кишечник, грудная клетка сломана, череп треснут, кровопотеря, и он ещё держится. Так что в сознание ему приходить рано, доберемся до стационара, там и начнём приводить его в порядок. Нам бы довезти…

Довезли. Шляхтича сразу отправили в госпиталь, а Макарова пригласили на беседу. Разговор состоялся в здании Смольного, на бывшей Дворцовой (ныне Урицкого). Макаров, давно не бывавший в городе своей молодости и оттого удивлённый происшедшими в нём переменами, настроился на долгие разбирательства и объяснения, по факту гибели двух специальных агентов Шляхтича, но ошибся.

– Глеб Иванович. – Представился ему моложаво выглядевший человек средних лет, и указал рукой на стул

– Прошу.

Собеседник умело держал паузу, рассматривая Макарова и, видимо, остался удовлетворён результатом.

– Олег Александрович, о вас мне известно практически всё, и я должным образом ценю те услуги, которые вы в прошлом оказывали нашим людям. Вас я пригласил на разговор в связи с тем, что сейчас ваш статус стал иным: из тайного сотрудника вы превратились в действующего, с чем вас поздравляю.

Макаров лёгким наклоном головы обозначил понимание произошедших с ним перемен.

– Вам приходилось до сего дня контактировать с товарищем Ивановым, известного вам под другим именем, но он временно выбыл из строя, и когда вернётся сказать сложно. Между тем дела не ждут, а вы, волею случая, оказались на острие событий, которые вызывают наше пристальное внимание.

Макаров сохранял невозмутимость, хотя это давалось с трудом – пристальное внимание спецслужб обычно не предвещает ничего хорошего.

– Начнём с отправной точки всего событийного ряда. Расскажите мне о Туманове.

Предполагая, что это всего лишь отвлечение внимания от основной цели беседы, Макаров тем не менее подробно рассказал об обстоятельствах знакомства с Тумановым, его личностных качествах и послужном списке, и готовился уже к сложному разговору про обоз и груз, но собеседник сумел удивить следующим вопросом.

– Меня интересует ваша оценка всего произошедшего в известной вам пещере. Понимаю, что вы, в отличии от вашего дальнего родственника, далеки от спелеологии, однако прошу вспомнить все подробности, даже те, которые кажутся вам незначительными.