Офицер подарил ему злобный взгляд, стрелок заткнулся, помог вытащить старшину из компенсатора и молча занял командирское место.
– И сделай связь на «Локи»!
– Связь точно не умею! – буркнул стрелок. – Это специализация Бориса!
– Включить сферу не можешь? – удивился офицер. – Режим радиомолчания снят, олл-аут с «Нибелунга» не было…
Стрелок беззвучно помянул одну из внучек Даждь-бога, и внутреннее пространство истребителя огласилось множеством голосов.
– Всем молчать! – приказал офицер.
Гомон в эфире разом стих.
– Гончар! Пилотажную группу на «Нибелунга», досмотровую команду, с составом определись сам, и… десятка два канониров из тех, кто уже умеет стрелять. Выполнять.
– То есть «Нибелунг» взят?! – недоверчиво спросил невидимый капитан.
– Практически, – поморщился офицер. – Эс-оу-эл они передали. Десантники добивают несогласных. Да, и там центр управления взорван, будете работать из резервных постов, так что не забудьте автономную связь.
– Ну десант дает! Так они и Клондайк голыми руками заломают… Товарищ император, а вы вообще где?
– За вашими спинами! – буркнул офицер. – И вот еще что: эскадре готовность раз на боевой вылет. На подходе два европейца, надо встретить…
– Истребители против двух маток?!
– Радуйтесь, что не против всего Седьмого флота! Да, истребители! У нас нет других сил!
– А «Локи»?
– А «Локи» еще брать Клондайк.
В эфире установилась напряженная тишина. Опытные офицеры на «Локи» не хуже своего императора понимали, что такое жестокая целесообразность войны. В данном случае это – задержка европейских маток ценой гибели истребителей «Локи».
Пилот осторожно вывел истребитель через один из разбитых куполов центра управления, и «семерка» непривычно медленно и плавно полетела к родному уже «Локи».
– Товарищ император, если честно: у «Локи» есть шанс взять Клондайк? – донеслось наконец из сферы.
– У «Локи» есть возможность принять на борт всех пленных в случае успеха, – сказал офицер. – У истребителей такой возможности нет. Выпускай эскадру, капитан. Поведешь сам.