Но зачем? Зачем ему это? Зачем ему я?! Средство для манипуляции братом? Нашел через меня его слабое место? Не-на-ви-жу!
Я замахнулась еще раз, чтобы ударить, но на этот раз Алекс перехватил мою руку, больно сжав запястье. Темир рванул ко мне, но замер под дулом пистолета, которое Вестник навел на него, и встал вкопанным. У него не было шансов. Я сама попросила подождать в стороне.
Вестник намерено делал мне больно. Сжимал руку, чтобы пошевелиться от боли не могла, но не усиливал зажим. Я пробудила его зло, которое бушевало в до одурения красивых глазах, которое пульсировало в венах на шее и грозилось выбраться наружу. Мне было страшно смотреть в его бешеные глаза, которыми он прожигал меня насквозь, продолжая удерживать на прицеле Темира.
— Бить будешь своих мальчиков, со мной такие трюки не прокатывают. Прикажи ему отвалить. Или из-за тебя тут будет незапланированный труп, — злобно процедил мне, сжимая челюсти.
— Темир, пожалуйста, не вмешивайся. Я сама разберусь. Пожалуйста, — взмолилась я, кривясь от выкручиваемой боли в запястье. Это наши счеты, мой телохранитель тут ни при чем.
— Так-то лучше, — Алекс убрал оружие, но продолжил держать мою руку.
— Ты мне делаешь больно, — простонала я, сдерживаясь, чтобы не заплакать. Нет, при нем не буду. Он не достоин моих слез. Я должна быть сильной. Не плачь Саша. Не плачь, кому говорю. Слабачка...
— Я тебя сейчас отпущу, а ты пообещаешь, что ничего больше не отчебучишь. Хорошо? Хорошо, не слышу тебя? — он сильнее нажал на запястье, вынуждая пообещать:
— Хорошо!
Он отпустил. Я потерла руку и скривилась от боли. Синяки точно останутся.
— Ты мерзкий человек, Вестник. Ты же мне дал слово. Я думала, ты мужчина, а ты трус. Ты наглый лжец, который меня обманул. Еще и спрашивал: как ты отнесешься, к тому, если это окажется кто-то из близких?! Ты себя имел в виду? Ты мне не близкий. Ты просто мужчина, который скрасил мое утро. Понял?!
— Мне нравится, когда ты выпускаешь коготки и пытаешься задеть, но сейчас выглядишь глупо. Ты не шлюха, чтобы рассуждать про развлечение по утрам.
— Зачем приехал? Убить моего брата? Это тебя в ту ночь ранили? Знала бы...
— Никогда бы мне не помогла. Я понял, Шура. Тебе брат подробно рассказывал, как я его убить пытался или в общих чертах?
— Ты угрожал ему мной, — я всхлипнула и сильно прикусила щеку, чтобы унять порыв заплакать. — То есть, если бы ты знал, что я сестра Семена, то отдал бы своим дружкам на забаву? Так? Так ты с неугодными, Вестник?! Ты чудовище... Ты убийца! Беспощадное животное, у которого нет ничего святого! Как я вообще могла быть с тобой?!
— Ай, как интересно у нас получается, — он взвился змеем надо мной, навис сверху, будто заклевать хотел и шипел, напоминая настоящую анаконду. Проглотит и не заметит. — А то ты не знала, кто я, когда вернулась в поле. И когда на мне стонала утром тоже не знала, что я не такой, как твои пижоны. Думала, что я офисный клерк, да? А торговом центре? Ты уже знала, кто я, но все равно жадно просовывала свой язык в мой рот и стонала, требуя добавки. Тогда у тебя не возникало мысли, как ты можешь быть с убийцей, а теперь запачкалась внезапно?! — он схватил меня за шею и притянул к себе.
Горячее дыхание обожгло мои губы и я затравленно уставилась на него, боясь пошевелиться. Мне казалось, он был готов меня в этот момент придушить. Мои слова задевали его, доставали до потайных путей человечности и из-за этого он бесился. Я дразнила зверя, но Госпожа Ярость, что пришла в гости, была не против довести его до кондиции.
— Дело не в том, как мне было хорошо с убийцей, — прошептала, прикрывая глаза, уже не в силах смотреть в эту адовую пропасть ненависти. — А в том, что я влюбилась в человека, который меня использовал. Дело не в том, скольких ты убил, Алекс. А в том, что своим предательством убил меня.
Он отпустил. Отстранился. Когда я осмелилась открыть глаза, Вестник стоял рядом и глядел на меня исподлобья. Моей наивной ипостаси хотелось верить, что я достучалась до него, но это была лишь пауза перед следующим этапом.
— Ясно все с тобой, — он как-то странно ухмыльнулся. — Поехали.
ebooksa