— Что с миррой О’Боз?
— Мы посадили ее в экипаж. Обеим явно надо остыть. — Лилия присела ко мне на диван. — Самое смешное, что я помню, как О’Бозы появились здесь несколько лет назад. Тогда Катаржина сама не знала, где встать, куда сесть и особенно как сложить руки. И она все время молчала — кстати, тот самый навык, который ей неплохо бы вспоминать хоть изредка теперь.
— Хотите сказать, что она доводит дочь теми советами, которых ей самой не хватало? — спросила я.
— Я хочу сказать, — непреклонно продолжала старшая гесса Северин, — что ко всему надо относиться легко и без фанатизма. Материнство — не исключение.
— Но что же ей, легко смириться с тем, что дочь приговорила себя к печальной участи?! — не удержалась и воскликнула я, на секунду позабыв, что произношу это в присутствии сестры и мачехи Ролана.
— Конечно, нет! Но если бы она легче относилась к недостаткам Флоры и внимательнее к достоинствам, то сейчас бы эта девочка прислушалась к ее мнению и не восприняла его как очередной упрек. — Лилия неожиданно всплеснула руками. — Ах, ну что это я тут раззанудствовалась с вами! Только не говорите, что это заразно! Лу, займешься гостями? А я пойду развеюсь, такой душный день!
Не знаю, в прямом или переносном смысле было употреблено слово «душный», но гесса Северин вспорхнула с дивана, словно птичка в розовом оперении, и скрылась из гостиной, так и не предложив нам чаю.
Меня же ждали совсем другие птички — покоившиеся в выгребной яме.
Лу, я, Терри и Гусма несколько минут стояли, глядя на распростертые тушки трех голубей и пары воробьев, прежде чем самый мужественный из нас задал сакраментальный вопрос:
— Какой смысл обладать даром, если, чтобы достать что-то из кучи мусора, туда все равно нужно лезть самому?
— Дар О’Бозов нам бы пригодился, — возразила Лунара.
— Сомневаюсь, что птичку из этой жижи можно выдуть, — сказала я.
— Господин, совершенно непозволительно, чтобы моя касим лезла туда сама, — очень убедительно произнесла Гусма и дотронулась до локтя Терри. — Вы же не допустите этого?
Лось уставился на нее, но потом упрямо замотал головой, стряхивая наваждение.
— Опять эти ваши штучки! Со мной больше не пройдет! Я к садовнику за граблями… и за садовником, стойте здесь и не двигайтесь!
Будто едва он отвернется, как все наперегонки бросятся вперед! Мы стояли и даже не думали двигаться.
— А говорил, не пройдет… — бросила ему вслед Гусма.
— Ты думаешь, Флору кто-то пугает? — спросила Лу.
Я была в этом уверена и получила подтверждение, когда работник, которого привел Терри, подцепил багром и вытащил к нам ближайшего голубя.
Мне хватило одного прикосновения, чтобы понять: ни о каком проклятии не может быть и речи — птица оказалась отравлена. Не удивлюсь, если, хорошо осмотрев землю под окном Флоры, мы найдем остатки крошек хлеба или семена…