Сообщив о своем открытии остальным, я обратилась к Лунаре:
— Лу, ты разрешишь мне погостить у вас в замке?
— Что ты задумала?
— Хочу посмотреть на жестокого шутника и последить за Флорой. Как думаешь, она не откажется делить со мной комнату?
Лунара смотрела на меня с удивлением, которое только усилилось, когда Терри заявил:
— Я тоже не против сменить обстановку. Но я не привередливый — меня устроит и личная спальня, в комнату к Ролану я проситься не буду.
Колебания маленькой гессы были понятны: находиться с нами под одной крышей — то еще испытание. Но в итоге она пересилила себя и кивнула.
— Я прикажу слугам подготовить покои.
Почти вся вторая половина дня ушла у нас на то, чтобы съездить в Белый Яр, найти ответ на возражения крестной и вернуться к Северинам с вещами. Причем Гусма наотрез отказалась оставаться с гессой Версавией, заявив, что хоть у порога на коврике будет спать, но одну меня в это крокодилье логово не отпустит.
На коврике спать ей, конечно, не пришлось. Лу, помня об оказанной перед днем рождения услуге, поселила Гусму как госпожу, в маленькой светлой комнатке на хозяйском этаже.
Перед нашим приездом в покои Флоры перенесли еще одну кровать. Я ожидала сопротивления такому вторжению и даже придумывала способ противостоять ее дару, но все оказалось гораздо проще.
Войдя в комнату, я увидела Флору, глядящую на парк сквозь широкое эркерное окно.
— Лунара сказала, что ты хочешь найти того, кто пытается испугать меня… — произнесла она, не оборачиваясь.
На этот раз я решила попробовать начать с неприкрытой правды.
— А еще попытаться снять проклятие с рода Северинов или…
— Отговорить меня от замужества? — наконец Флора повернулась. — Это мой сознательный выбор, ясно?
Я кивнула, стараясь не перечить.
— Ясно.
— Если за то, чтобы стоять рядом с ним в белом платье, за его внимание, любовь и нежность придется заплатить жизнью — я готова. — В глазах у девушки была решимость, которую могли бы описывать в романах.
— Я хочу лишь помочь, — столь же смело сказала я и поймала себя на мысли, что и моей упертостью могла бы похвастаться разве что какая-то книжная героиня. Ведь самым разумным сейчас было бы и вправду сесть на корабль на Иланку, оставив Северинов разбираться со своими проблемами. Но чувство вины, скрыто и исподволь точившее меня все это время, не давало вести себя рационально.