Берегитесь Ченов

На лице Стафани появляется неуверенность, отчего она лишь на мгновение начинает выглядеть уязвимой. Понятия не имею, что творится у нее на уме. Может, мы так не похожи на убийц, что у нее в голове не складывается какой-то пазл. Остается только надеяться.

Она замолкает, а затем смотрит мне прямо в глаза.

– Слушай, со вторым дядей все в порядке?

Я почти отвожу взгляд, но вовремя останавливаю себя. Самым твердым и уверенным голосом, который только могу изобразить, я отвечаю:

– Да. Но его дальнейшая судьба зависит от того, как пройдет остаток вечера.

Стафани стискивает зубы. Ее лицо становится каменным, и она слегка покачивает головой.

– Ох, с огнем ты играешь. Ладно, об этом потом. Все спрашивали, где ты, да и банкет вот-вот начнется, так что пошли.

– Точно. – Свадебный банкет. Нейтан. Господи. Он, должно быть, сейчас так расстроен и сбит с толку. – Пошли.

Я оглядываюсь на свою семью, выстроившуюся в один ряд, чтобы закрыть третьего дядю, и машу им, прежде чем пойти за Стафани. Вселенная, пожалуйста, пусть они догадаются спрятать куда-нибудь третьего дядю перед тем, как пойти на банкет. Они все выглядят какими-то оцепенелыми и неуверенными. Ну, их можно понять. Я точно так же чувствую себя. Но хотя бы никто не нашел старшего и второго дядю, иначе повсюду уже были бы копы. Но эта мысль меня все равно напрягает.

А знаете, что еще меня напрягает? Странное, противоречивое чувство жалости, которое я начинаю испытывать к Стафани. И вроде с хрена ли? То, что она беспокоится о втором дяде, не означает, что она сразу перестает быть злобной мафиози, желающей кого-то хладнокровно убить. Так, Мэдди, вспомни, кто тут плохой, а кто хороший. Мы явно не плохие. Несмотря на все похищения и прочее.

– Ваше время почти истекло, – внезапно выпаливаю я. Черт, почему я сказала это вслух? Но потом понимаю, что в принципе это правда, так и есть. Остается только банкет, потом немного танцев, и все, этот проклятый день закончится, слава богу.

Стафани бросает на меня косой взгляд.

– Это скорее ваше время почти истекло.

– Что?

Стафани пожимает плечами.

– Нет, что это значит? Что вы собираетесь делать? – О боже, наверное, это был их план с самого начала. Конечно. Они запланировали убить Лилиан во время банкета или, может, во время танцев, когда совсем стемнеет и все будут уже пьяны.

– Ты мне отвратительна, – произношу я. – Она пожилая женщина. Оставьте ее в покое.

Стафани устремляет на меня холодный взгляд и кривит рот в ухмылке.

– Ты бы очень удивилась, узнав, на какие зверства способны пожилые женщины.

Я хочу ответить ей какой-нибудь язвительной репликой, но потом понимаю, что она права. Взять, к примеру, мою семью. Она как раз состоит из пожилых женщин, и что они делали, пока шли от «Рэндольфа» до колледжа Крайст-Черч? Конечно, обсуждали различные способы убийства третьего дяди, поэтому в ее словах действительно присутствует истина.