— Разожми мышцы, — прохрипел у моего уха, — слышишь меня?
Я слышала, но расслабиться не могла, совершенно. Я дико боялась боли, боялась, что меня это вторжение просто убьет. Никогда не думала, что это будет все так ужасно… с таким ублюдком, с самым настоящим зверем, а не с любимым мужчиной.
— Не могу, — срывающимся голосом.
Он попытался еще несколько раз протолкнуться, причиняя мне трением пока только дискомфорт и внушая ужас.
— Нет, блядь… не так.
Приподнял за талию и как тряпичную куклу перевернул на спину. Я так и не открыла глаза. Только не смотреть на него иначе с ума сойду. Раздвинул мне ноги в стороны, надавливая на разведенные колени, поднимая их к груди. Ощутила, как снова прижимается своим огромным членом к моим нижним губам. Что-то рычит сквозь стиснутые зубы, проталкиваясь внутрь, а я голову запрокинула и вижу всю комнату вверх тормашками и слезы не по щекам катятся, а по вискам вверх к волосам. Кричать сил нет. Только кажется, что меня медленно разрывают и сейчас все мое тело пойдет трещинами. Наклонился ко мне ниже, поддерживает мои ноги руками.
— Впусти и не будет так больно. Прими меня.
Но как я не пыталась расслабиться — больно было все равно. Больно и страшно. До меня доносятся хриплое, сжатое рычание и его дыхание-кипяток обжигает мне грудь и шею. Внезапно боль стала невыносимой настолько, что я вскрикнула и заплакала, широко раскрыв глаза, не веря, что это происходит на самом деле. Неужели эту пытку можно вытерпеть долго? Мне кажется я после него умру.
Зверь остановился, давая мне почувствовать всего себя во мне. Такое впечатление как будто меня раскрыли до предела, до треска и внутри все наполнено вот-вот порвется.
— Маленькая, такая маленькая девочка….бляяяяядь, какая же ты маленькая. — голос срывается и акцент слышен уже очень сильно.
И я сама теперь знала насколько я маленькая. Только пусть больше ничего не делает. Иначе я не выдержу. Но ему было плевать. Я ощутила, как поршень внутри двинулся взад-вперед, натянутость стала еще невыносимей. Никакой ласки или нежности. Не касается меня, не гладит. Ничего из того, что я могла себе представить в сексе. Ни одного поцелуя или слов утешения. Только грудь мою иногда сжимает ладонями. Он думает только о себе. Двинулся еще раз, сдавливая мои ноги. Это ведь закончится когда-нибудь. Не может длиться вечно… Тетя говорила, что рано или поздно все имеет свой конец и боль тоже. Но моя казалась мне бесконечной. Каждая секунда — столетие.
Каждый толчок, как раскаленным железом по внутренностям. Не могу привыкнуть, не могу подстроиться, не могу ничего. Дышать не могу. Только хватаю ртом воздух, а он не поступает в легкие и мне кажется я задыхаюсь.
Приподнял за затылок, привлекая к себе.
— Я тебя трахаю, а не убиваю, поняла? Дыши и на меня смотри.
Приоткрыла глаза и вздрогнула от того что его две черные бездны настолько близко и в них мое отражение мечется от ужаса и боли. Трахает… он меня разрывает, имеет как последнюю подстилку хотя и знает, что я не такая. Уже знает. Его лицо вблизи очень гладкое и матово-бледное. Кожа обтянула выступающие скулы, и черная борода приоткрывает красиво очерченный рот. Он сжимает челюсти при каждом толчке, выдыхая со свистом.
— Да. Вот так. Уже лучше.
Кому лучше? Только не мне… Мне уже никогда лучше не станет. Тело все еще дрожало от напряжения. Пока не перестала думать об этом, не обмякла в его руках и страдание начало отступать, ослабевать, как будто мое лоно уже привыкло к этому поршню внутри. Он начал двигаться сильнее, быстрее, а я запрокинула голову и так и смотрела на перевернутое окно номера, чувствуя как колышутся мои волосы и стонет под нами стеклянный стол, подпрыгивает моя грудь и как жжет там внизу, где его член входит в меня и у меня все огнем горит от каждого толчка, а ноги свело судорогой от того, что он так сильно развел их в стороны.
Рано или поздно все прекратится и … он уйдет. Услышала, как Хан что-то прохрипел на незнакомом мне языке, как сильно врезался в меня замер и тут же вышел, на живот потекла липкая горячая жидкость под его протяжный низкий гортанный стон, он уткнулся лицом мне в грудь, содрогаясь в конвульсиях оргазма. Какое-то время так и стоял, вздрагивая и тяжело дыша. Поднял голову и посмотрел на меня, усмехнулся уголком рта.
— Красивая Птичка. Не зря заплатил.
Потом встал с пола, послышались шаги, хлопок двери и звук открываемой воды. А я не могу даже пошевелиться. Ноги свести вместе не могу. Мне стыдно, больно и хочется исчезнуть. Сдохнуть хочется прямо здесь.